Дело о черной вдове. Записки следователя

– Привет, Зоя! – отозвался тот. – Вот как раз беседую по душам с вашим важным следователем, как так получилось, что после его допроса Пашу Купреянова нашли в камере мертвым.

– Я к нему по тому же делу, – сказала Зоя. – Юра, – обратилась она к Ползучеву, – и я, и Михаил Александрович, с которым ты, я вижу, уже успел познакомиться, хорошо знали Павла Купреянова – мы работали с ним в одном райотделе, и, поверь мне, Павел был мужественным человеком и не стал бы резать себе вены из-за того, что его посадили в ИВС. Что такого экстраординарного могло произойти у тебя на допросе, что он решил свести счеты с жизнью?

– Все, что касается расследования данного уголовного дела, ни вас, уважаемая Зоя Юрьевна, ни тем более Михаила Александровича, с которого, кстати, я должен взять подписку о невыезде, поскольку он проходит по этому делу в качестве подозреваемого, я знакомить с материалами досудебного следствия не имею права. Тайна следствия, знаете ли. А следователь является процессуально независимым лицом, так что давить на меня не нужно, – приосанившись, ответил Ползучев.

– Юра, вот только мне не надо рассказывать про свою процессуальную независимость. Мы с тобой все же коллеги, – напомнила Зоя. – Но если ты решил стать в позу, я сейчас иду к Щепкину и прошу, чтобы он передал это уголовное дело мне. Прокурор, как ты знаешь, имеет право передавать уголовное дело от одного следователя другому с обязательным указанием оснований такой передачи. Необъяснимое самоубийство Купреянова после твоего допроса, думаю, достаточное основание отстранить тебя от дальнейшего расследования. Ну что, мне идти к прокурору? – спросила она.

От перспективы, что сфабрикованное им дело передадут на расследование дотошной Василевской, Ползучева бросило в жар.

– Зоя Юрьевна, я Михаилу Александровичу уже сказал, что недозволенных мер ведения следствия к Купреянову никто не применял. В ИВС его, как бывшего сотрудника милиции, поместили в отдельную «ментовскую» камеру. Ну кто же мог знать, что он ночью незаметно от контролеров и сокамерников вскроет себе вены? В ИВС уже провели служебное расследование, и за допущенный суицид все виновные понесли наказание. От меня-то что вы хотите? Я ж не Господь Бог, воскресить вашего Купреянова не могу, – беспомощно развел руками он. В голове у него уже созрел план, как выйти сухим из воды, а заодно отомстить Черкасову за пережитое унижение, когда его, старшего следователя прокуратуры по особо важным делам, в его же собственном кабинете допрашивал какой-то отставной подполковник милиции.

– От тебя мы хотим услышать правду, и ничего, кроме правды, – сказал ему Черкасов.

– Юра, может, у тебя есть какие-то версии того, что случилось с Купреяновым? – спросила Зоя.

– Версии есть, но при гражданине Черкасове, который, повторяю, проходит по этому делу в качестве подозреваемого, я не могу их с вами обсуждать, Зоя Юрьевна, – ответил Ползучев.

– И в чем это я подозреваюсь? – осведомился Черкасов.

– Убита ваша клиентка, с которой вы заключили договор на слежку за владельцем вещевого рынка, который тоже был убит. Вам этого мало? И заметьте, оба эти убийства совершены в один день и примерно в одно и то же время, то есть прослеживается прямая связь между этими убийствами. И после этого вы будете утверждать, что ваш «Щит» не причастен к этому делу? – напустился на него Ползучев.

– Как частный детектив, я провожу собственное расследование этих преступлений. И если мне удастся выйти на след преступников, я, разумеется, сразу сообщу об этом в прокуратуру, – заверил Черкасов.

– Юра, у Михаила Александровича богатейший опыт раскрытия преступлений. Так что его помощь будет тебе только на пользу, – заметила Зоя.

– Ну, если так стоит вопрос, то любую помощь следствию я могу только приветствовать, – пошел на попятную Ползучев.

– Так что ты думаешь по поводу Купреянова? – повторила она вопрос.

– Объяснение его самоубийства у меня одно – он не смог пережить того, что из-за него погибла девушка, которую он впутал в это дело, – я говорю о Римме Кузьменко, заказавшей слежку за Баранниковым. Не выдержав, так сказать, мук совести, да еще если учесть, что ему грозил немалый срок за организацию заказного убийства, ваш Купреянов и решил тихо уйти из жизни. Предвидеть, что он решится на такое, я не мог. Так что все ваши обвинения в мой адрес абсолютно беспочвенны, – развел руками Ползучев.

– Что за бред ты несешь, «важняк»? – изумился Черкасов.

– К сожалению, не бред, – пожал плечами тот. – Я понимаю, вам трудно поверить, что ваш товарищ, которого вы знали много лет, пошел на столь тяжкое преступление. Но как ни прискорбно, это так. Я пока еще не знаю, какую сумму ему предложили за устранение владельца рынка «Южный», но, думаю, немалую.

– Юра, это все твои домыслы или доказанный факт? – осведомилась Зоя.