Дело о «карикатурах на пророка Мухаммеда»

Пустота внутри меня усиливалась экзистенциальным кризисом. Я начал задаваться вопросом, действительно ли живу затем, чтобы ездить по всему свету, погружаясь в чужие жизни и разговаривая о превратностях судьбы с людьми, которых я никогда больше не встречу. Я уже не горел желанием оставаться иностранным корреспондентом, однако медлил признать это, поскольку соответствующий образ все еще совпадал с моим представлением о себе.

Мои ощущения чем-то напоминали переживания американского рок-певца Джексона Брауна, которые он выразил в песне «Running on Empty», частенько звучавшей на школьных вечеринках конца 1970-х и сопровождающей очевидно бесцельный бег Форреста Гампа по Америке в одноименном фильме с Томом Хэнксом в главной роли:

Я не знаю, куда сейчас бегу. Я всего лишь бегу.

Я бегу — бегу в никуда.

Я бегу — бегу вслепую.

Я бегу — бегу за солнцем.

Но я отстаю.

Осенью 2001 года ситуация обострилась. После теракта 11 сентября в США я отправился в Таджикистан, чтобы оттуда перебраться в Афганистан и освещать американскую операцию, которая должна была вскоре начаться. После возвращения в Москву я стал плохо спать. Ночью я просыпался от ужаса, нередко испытывал приступы паники в многолюдных помещениях, страх смерти охватывал меня целиком. Днем я мог часами сидеть, уставившись в экран монитора, полностью парализованный и опустошенный, без единой мысли, без сил. Афганистан был ничем не хуже и не лучше Чечни, но почему-то вызвал у меня особое отвращение. И не только из-за пятерых моих попутчиков-журналистов, оказавшихся на линии фронта и погибших от рук Талибана. Меня потрясла легкость, с которой афганцы меняли стороны в вооруженном конфликте, — как перчатки. Вчера они сражались за Талибан, сегодня — против. Верность афганцев зависела от конкретного времени и конъюнктуры, что в общем-то неудивительно, учитывая новейшую историю страны. Мне эта особенность напомнила цинизм, повседневную борьбу с ним на журналистском поприще. Хотя нередко слово — лучшее оружие репортера, в другой ситуации оно легко превращается в его врага. Во всяком случае, у меня.

Кроме того, мне не хватало рабочего коллектива. Работать корреспондентом просто замечательно: ты сам себе хозяин, без лишних дебатов быстро воплощаешь задуманное в жизнь. Ты можешь путешествовать по миру, знакомя с ним читателя, общаешься как с «верхами», так и с «низами». Учишься самостоятельно справляться с трудностями и писать обо всем: от футбола до охоты на медведей, от небольших охотничьих племен в Сибири до международной политики высшего уровня. Возможности для профессиональной самореализации просто безграничны! Но при этом ты в одиночестве. В первые годы работы корреспондентом меня это не смущало. Я тогда еще только готовился к «покорению» России и жадно пытался понять эту полную противоречий, одновременно притягательную и отталкивающую страну и ее население. Но постепенно усиливалась тоска по рабочему коллективу. Мне очень хотелось мотивировать других, помогать им раскрывать свои профессиональные способности, хотелось испытать свое видение журналистики, сидя в редакторском кресле, самому организовать какое-то издание. Долгие годы меня подогревало желание создавать тему номера, но со временем оно ослабло.

Поэтому я и согласился занять должность редактора отдела культуры в газете «Юлландс-Постен». Я даже не думал о том, пойдет ли у меня такая работа или же события, определяющие новостную картину в Дании, будут навевать на меня скуку смертную. Тем не менее я смирился с новой действительностью, сказав себе, что всегда могу снова отправиться путешествовать по свету, если мне не удастся «расцвести» на новом поприще.

И у меня получилось. Я настолько втянулся в работу, что больше никогда не думал о прежнем образе жизни. В бытность корреспондентом мне частенько не хватало критики и «предметного спора» о работе с газетными материалами, дискуссии о жанрах и способах написания статей, и я радовался, что причастен к созданию чужих текстов, до и после того, как они попадали в номер. Я наслаждался коллективной работой, особенно тем, что мы выпускали ежедневное издание! Кроме того, привыкать к маленькой Дании после большого мира мне помогали способность вдохновляться любым новым делом и стремление к соперничеству, или профессиональное честолюбие, заставляя меня забывать все остальное, что не всегда шло на пользу моим близким, особенно когда мои дети были маленькими.

Заняв новую должность весной 2004 года, я посвятил своим коллегам в отделе культуры такую заметку: «„Юлландс-Постен“ — интернациональная датская газета, чье основное поле деятельности — культура. В ближайшие годы и десятилетия мир, плотным кольцом окружающий нашу страну, будет регулярно проникать через ее границы. Поэтому задача „Юлландс-Постен“ — предоставлять читателям максимум полезной информации, чтобы облегчить им контакт с этим миром».