Дело о небрежной нимфе. Показания одноглазой свидетельницы. Дело о пленительном призраке

— Одну минутку, — попросил Мейсон. — Я хочу задать несколько вопросов в порядке перекрестного допроса.

— Ваша честь, вот в ком заключается зло процесса! Советник защиты не оставляет попыток…

— Уж конечно, теперь я имею право допросить свидетеля, который ответил на вопросы окружного прокурора, предварительно поклявшись говорить правду, — сказал Мейсон.

— Пожалуйста, но только в отношении собаки, — неохотно уступил Глостер.

— Только об этом и спрошу.

— И все же, — сказал Глостер, — я нахожу… я считаю, что все это неправильно.

— Да, неправильно, потому что вы мне сразу не сказали, у кого была собака, — сказал Мейсон.

Судья Кэри постучал молотком.

— Советники должны воздерживаться от взаимных пререканий.

Мейсон обратился к свидетельнице:

— Мисс Монтеррей, у собаки сорван один из когтей?

— Сорван коготь? По-моему, нет.

— Собака хромала?

— Нет.

— Лапа собаки кровоточила?

— О, теперь я понимаю, что вы имеете в виду! Да, в чулане собака так скреблась в дверь, что у нее стала кровоточить лапа, но это очень скоро прошло.

— Вы очень любите эту собаку?

— О да!

— А собака любит вас?

— Да, конечно.

— И вы были очень привязаны к Коррин Лансинг, не правда ли?

— Она была моей госпожой и моим другом. Я служила у нее много лет.

— Ну а когда вы вернулись в этот город, то увидели в газете объявление, помещенное Джорджем С. Олде-ром, не так ли?

— Ваша честь, я возражаю, — выразил протест Глостер. — Не положено в ходе перекрестного допроса…

— Сейчас я отыскиваю косвенную связь, существующую между фактом объявления в газете и вопросом о сорванном когте собаки, — пояснил Мейсон. — В этом деле все зависит от того, был ли у собаки сломан или сорван коготь, и свидетельница дала показания, которые существенно важны для решения этого дела.

— Что вы имеете в виду? — сердито спросил Глостер. — Почему это так важно и что от этого зависит? Просто какой-то абсурд…

— Лучше внимательно послушайте, что сейчас произойдет, — сказал Мейсон, — и вы поймете, насколько все это важно. С позволения суда, я считаю этот вопрос чрезвычайно существенным и хочу показать связь его со следующим моим вопросом свидетельнице.

— Спрашивайте, — позволил судья Кэри, подавшись вперед, чтобы лучше слышать.

— Вы видели объявление в газете? — спросил Мейсон.

— Да, — ответила Кармен Монтеррей.

— Вы связались с лицом, поместившим объявление, и узнали, что это был Джордж С. Олдер, не так ли?

— Да.

— Джордж Олдер сказал вам, — продолжал Мейсон, — что для вас было бы очень выгодно прийти к нему и повидаться с ним, не так ли?

— Ну… да.

— И вы пришли к нему и встретились с ним?

Кармен Монтеррей явно избегала взгляда Мейсона.

— Не забывайте, — напомнил адвокат, ощутив некоторую заминку, — что есть вещи, которые всегда можно доказать.

— Да, я пошла и увиделась с ним, — ответила свидетельница.

— Когда вы пришли к Джорджу С. Олдеру, вы спросили его относительно письма, которое предположительно было написано Минервой Дэнби и выброшено за борт с яхты Олдера, не так ли?

На сей раз она долго молчала и наконец ответила: — Да.

— А вечером третьего августа, — продолжал Мейсон, указывая на нее пальцем, — вы, Кармен Монтеррей, пришли к Джорджу С. Олдеру около девяти часов вечера, не так ли? Подождите отвечать. Предупреждаю: не забывайте, что можно проследить ваши действия в тот вечер, час за часом.

— Да, — ответила она утвердительно.

— И собака была очень рада вас видеть, не правда ли? — спросил Мейсон.

— О, Принц был в восторге, — горячо согласилась она, и ее голос, выражение глаз заметно смягчились.

— Вот именно, — сказал Мейсон. — Так что не было надобности запирать Принца в чулане. В сущности, мистеру Олдеру пришлось выпустить его из чулана, потому что, когда Принц услышал ваш голос, он просто обезумел от радости и стал визжать и скрести лапами дверь. Верно я говорю?

— Да, верно.

— И собака Ьросто с ума сходила, когда подбежала к вам.

— О да, конечно!

— А когда вы обвинили Джорджа С. Олдера в убийстве Коррин Лансинг и между вами возникла ссора, во время которой Джордж С. Олдер вынул револьвер, Принц кинулся защищать вас от Олдера, потому что к вам он был привязан гораздо сильнее, чем к нему. Пес прыгнул и схватил Олдера за руку с револьвером, стиснув ее зубами, верно, Кармен? Так все было?

— О, ваша честь! Я… — запротестовал Глостер.

— Помолчите! — не совсем корректно сказал судья Кэри, не спуская глаз с Кармен Монтеррей. — И посмотрите на свидетельницу: на ее лице можно прочитать ответ на вопрос.

— И этим объясняется треугольный разрыв ткани на левом рукаве пиджака Олдера, не так ли, Кармен? Вот куда вонзились зубы собаки, когда она дернула руку Олдера! Вот когда Олдер выстрелил из револьвера с поднятым кверху дулом, и пуля застряла в потолке! И вот когда вы застрелили его из револьвера сорок четвертого калибра, который принесли в своей сумочке!.. Не так ли, мисс Монтеррей?

— Я… я… да, — выдавила Кармен Монтерей. — Мне пришлось… Он пытался убить меня.

Мейсон с улыбкой обратился к Глостеру.