Дело о немом партнере. Дело заикающегося епископа. Дело о хромой канарейке. Дело о предубежденном попугае

— А плохо во всем этом то, что миссис Лоули тем временем будет находиться в заключении. Вы известите ее, что ей будет предъявлено обвинение. Вы позволите Лорингу Черчилю «навещать» ее, пока она не превратится в тень. А потом она глубоко вдохнет, и ее сердечко — хлоп! — перестанет биться. Нет, так не пойдет. Мы должны вытащить ее оттуда сегодня же вечером. Мы должны снять этот камень с ее груди.

— А если ваша тележка с яблоками опрокинется?

— Значит, опрокинется. Вы хотите ехать или не хотите?

— Я этого не одобряю.

— Я так и знал, что вы не одобрите.

— Ну, если вы так ставите вопрос, — обидчиво произнес Трэгг, — тогда мне, конечно, придется поехать.

— Ну так поехали.

Глава 14

Трэгг поставил машину прямо перед «Молей Армс Апартментс».

— Позвонить ей? — спросил он у Мейсона.

Мейсон открыл заднюю дверцу машины и помог выйти Милдред Фолкнер и Делле Стрит.

— Лучше позвоните управляющей.

— Сейчас, наверное, можно обойтись и без нее. Вот эта штука должна нас выручить.

Он вытащил из кармана связку ключей, выбрал один, осторожно попробовал его в двери, покачал головой, попробовал другой, и замок со щелчком открылся.

— Эти замки на внешних дверях все равно служат больше для украшения, — пояснил он, пересекая холл. — Так что же вам понадобилось у Эстер Дилмейер, Мейсон?

— Хочу задать ей несколько вопросов.

— Послушайте, если дело хоть сколько-нибудь серьезное, то здесь должен присутствовать Лоринг Черчиль.

— Да нет, все это может оказаться почти шуткой, — иронично ответил Мейсон.

— Вы что-то задумали?

— Угу.

— О’кей, раз уж я приехал, побуду рядом, посмотрю, куда все это нас выведет.

Они прошли по узкому коридору третьего этажа. Тонкий ковер заглушал звук их шагов. Подойдя к квартире Эстер Дилмейер, они увидели, что небольшое окошко над дверью освещено.

Мейсон, понизив голос, обратился к Милдред Фолкнер:

— Постучите в дверь. Она спросит, кто это. Ответьте ей.

— А дальше?

— Думаю, она после этого сразу откроет. Если она все же спросит, что вам нужно, вы скажете ей, что хотите поговорить по поводу того, что произошло сегодня.

Трэгг предпринял последнюю попытку:

— Слушайте, Мейсон, если вы выложите карты на стол и скажете мне, что у вас на уме, управление полиции…

— Будет стоять как вкопанное в ожидании доказательств, — закончил за него Мейсон. — Мой клиент тем временем распрощается с жизнью.

Милдред тихо постучала в дверь.

— Кто там? — раздался голос Эстер Дилмейер.

— Милдред Фолкнер.

— А, это вы… — Из комнаты донесся какой-то шум, потом послышалось шарканье тапочек по полу, задвижка с клацаньем отошла, и Эстер Дилмейер в одном нижнем белье открыла дверь со словами:

— Как хорошо, что вы зашли. Я надеялась, вы поймете… — Она замолчала, увидев группу людей в коридоре, потом громко захохотала и сказала сквозь смех:

— Ну извините меня! Почему же вы не сказали, что с вами мужчины.

Бросив торопливое: «Минуточку», она отступила назад в квартиру и накинула халат, висевший на спинке стула.

— Ну, заходите же. Вам следовало сразу сказать мне, что вы не одна, мисс Фолкнер.

Мейсон шагнул вперед.

— Вы знакомы с лейтенантом Трэггом? — спросил он.

— О да. Я виделась с ним в больнице. Меня отказались выписывать без разрешения полиции.

Возникла неловкая пауза. Трэгг посмотрел на Мейсона, и тот отрывисто произнес:

— Мисс Дилмейер, я боюсь, вам грозит опасность.

— Мне… опасность?

— Да. Смертельная опасность. Вам постараются помешать дать завтра показания в суде.

— Почему вы так решили?

— Не забывайте, что уже была предпринята одна попытка заставить вас замолчать. Тот, кто это сделал, стремился устранить вас два дня назад.

Она рассмеялась:

— По правде говоря, я над этим всерьез не задумывалась.

— Если у кого-то двое суток назад возникло желание убить вас, то в событиях, происшедших с того времени, я не усматриваю ничего, что заставило бы его изменить свое решение.

Эстер затушила сигарету о деревянный подлокотник кресла и заметила:

— Кажется, вас это беспокоит больше, чем меня.

— Может быть, и так. Это потому, что в моем представлении человек, пославший вам конфеты, и человек, убивший Линка, — одно и то же лицо.

— О! — Она вскинула брови. — По-моему, это блестящая мысль!

— В нашем распоряжении есть несколько улик, позволяющих прийти к такому выводу. Не знаю, рассказывал ли вам о них лейтенант Трэгг.

— Нет, не рассказывал, — вставил Трэгг.

— Начнем с того, — принялся рассуждать Мейсон, в то время как Эстер Дилмейер зажгла спичку и поднесла ее к кончику сигареты, — что адрес на посылке был отпечатан на машинке из кабинета Линка в «Золотом роге».

Быстро и нервно махнув рукой несколько раз, она потушила спичку. По ее глазам было заметно, что его заявление было для нее своего рода шоком.

— Интересно, а каким образом это вообще можно установить, — спросила она, — если, конечно, кто-нибудь не видел своими глазами, как эта бумага печаталась?