Дело о продаже Петербурга

Алексей, которому и правда стало не по себе (слишком сильны были ассоциации, слишком близко исполнение настроению), наливая водку, неожиданно еще раз отметил, насколько хорошо хозяйке удается чувствовать находящегося рядом человека. Пожалуй, ни одна женщина, с которыми он был раньше знаком, не могла бы похвастаться, что может предугадать его желания. Ни многочисленные приятельницы, которых у Алексея немало было в прежние времена, ни одноклассница Лена, ни бывшая жена Светлана, ни неизвестно куда исчезнувшая Марина… Даже Нина — и она то и дело либо не понимала, либо делала вид, что не понимает. А здесь все было иначе…

Нертов уже понял, что не хочет никуда уходить из квартиры на Миллионной. Но он подсознательно страшился этой мысли, отгоняя ее подальше в глубь сознания. Он снова начал волноваться, словно старшеклассник, не знающий, как себя вести со взрослой женщиной, злиться на себя за это и оттого нервничать еще больше. Неизвестно, чем бы это закончилось, но Мила, предложив Алексею налить еще, вдруг заиграла задорную студенческую песню:

О, донна Роза!Мне наплевать на обезьян.Но, донна Роза,

Ну, почему опять «нельзя»?О, донна Роза,Ведь мы с тобой почти друзья.О, донна Роза!..

Понемногу Алексей пришел в себя и к середине песни уже подхватил припев о тетушке из страны, где много диких обезьян…

Вечеринка неожиданно была прервана металлическим стуком по трубе отопления. Нина, поморщившись, все же прервала пение, пояснив, что ее верхний сосед по лестнице, благообразный старичок, некогда трудился в Мариинском театре. И хотя нынче всем представляется артистом, но на самом деле выше должности машиниста сцены не дослужился. Несмотря на это, сосед гордится своим якобы абсолютным слухом (который на самом деле достоин разве что профессионального акустика-слухача) и регулярно требует тишины, если слышит любую музыку, кроме классической.

— К сожалению, старый дом тоже не полностью звуконепроницаем, — вздохнула Мила. — Ладно, не будем никого дразнить…

Нертов начал подниматься, намереваясь уйти, но хозяйка, и в этот раз угадав его намерения, остановила гостя:

— Я думаю, тебе будет лучше переночевать здесь. Не люблю куда-то тащиться по темному городу среди ночи. И другим не советую. Чистое полотенце в ванной справа. Там же и халат висит. Махровый. Можешь его надеть.

И заметив, что Алексей замешкался, ободрила:

— Иди. Я тут сама со столом разберусь…

Нертов лежал на кровати, ему казалось, что она слегка покачивается, словно океанский лайнер у пирса под тихую музыку «Romantic collection», которую включила Мила, пока гость принимал душ. Захотелось глотнуть сока или, на худой конец, воды. Но шлепать в кухню, чтобы найти питье, было неудобно: не хотелось беспокоить хозяйку, которая, очевидно, тоже собиралась спать в своей комнате. Но гораздо сильнее жажды Алексея мучила другая мысль: он страшно желал оказаться рядом с Милой. И не просто в одной квартире, а именно рядом. Он не очень-то верил во всякие биополя, но казалось, что именно обняв девушку, он сможет обрести хоть капельку так недостающего сейчас душевного покоя. Нертов буквально ощутил нежное тепло тела девушки, которая сегодня безутешно плакала у него на груди, но мысли уносили его все дальше, в запретные дали, где не место для посторонних глаз и ушей, а существуют лишь двое, соединенные единым порывом неистового чувства… Алексея будто обдало горячей волной. Он постарался стряхнуть наваждение и закрыл глаза, стараясь поскорее заснуть.

Неизвестно, сколько так пролежал Алексей, но его размышления прервал тихий скрип двери. Сквозь пелену ресниц Нертов увидел, что в комнату, крадучись, скользнуло видение. Мила, одетая в кружевную ночную рубашку, способную скрыть прелесть фигуры девушки разве что от слепого, осторожно, на цыпочках приближалась к кровати. Вдруг она остановилась и, смутившись, произнесла:

— Ой, извини, я думала, что ты уже спишь. Я только хотела выключить музыку, чтобы не мешала и принести сок из холодильника — вдруг ночью пить захочешь…

Девушка протянула запотевший стакан.

— Будешь сейчас?

Нертов, сев на кровати, как сомнамбула протянул руку:

— Спасибо.

Случайно коснувшись пальцев девушки, сжимающих стакан, Алексей заметил, что они подрагивают.

— Что-то не так? — прошептал он, непроизвольно притягивая Милину руку к себе. Девушка тихо присела на край кровати.

— Извини, мне немного не по себе. Но это пройдет. Я просто очень волнуюсь из-за папы. Ты, правда, постараешься его найти?..