Дело об искривленной свече

— Угу, — сонным голосом согласился Мейсон. Потом спросил: — Который час?

Она взглянула на часы:

— Почти час сорок.

— Ну что же, минут через десять — пятнадцать начнется представление.

Делла Стрит изменила позу.

— Ну чего ради вы так неудобно лежите? Ну-ка, приподнимите голову! — Она положила его голову себе на колени. — Ведь так гораздо лучше! А на результаты ваших наблюдений это не повлияет.

— Нет, — запротестовал Мейсон, — голова должна находиться на полу… Я хочу выяснить все абсолютно точно… Ох, вообще-то мне просто необходимо… полностью расслабиться…

Ее пальцы гладили его брови, закрытые глаза, убрали со лба волосы.

— Лежите спокойно и ни о чем не думайте! — шепнула она с нескрываемой нежностью.

Мейсон поймал ее руку, прижал ее к губам, задержал на минуту, потом отпустил.

И через секунду ровное дыхание показало, что он заснул.

Шли минуты, ситуация не менялась, Делла Стрит боялась шевельнуться. Яхта, теперь плотно севшая на ил, казалось, перестала крениться.

Девушка сама подремывала. Тепло и полнейшая тишина, убаюкивающий шум воды снаружи, возможность дать полный отдых нервам после напряженного дня в суде в сочетании с поздним часом заставили ее тоже закрыть глаза и прижаться спиной к стене каюты.

Внезапно пол каюты закачался. Яхта какое-то мгновение как бы поколебалась в нерешительности, затем резко накренилась. Застигнутая врасплох Делла была слишком напугана, чтобы что-то сказать. Она инстинктивно вцепилась в сходни, обмякшее тело адвоката катилось вниз.

Очнувшись от недолгого сна, Мейсон чисто рефлекторно вцепился было в ковер, но тут же выпустил его, и Делла услышала сильный стук, когда Мейсон ударился о правую стену каюты.

А в следующее мгновение раздался его громкий смех:

— Ну, Делла, по всей вероятности, ты убаюкала меня, и все получилось само собой. Время вроде бы точно один час сорок три. По моим подсчетам, это случилось ровно через четыре часа и одну минуту после полной воды. Конечно, существует разница в высоте приливов, которую следует принять во внимание. Но это всего лишь несколько дюймов и…

— Что это? — испуганно спросила Делла, когда Мейсон резко замолчал.

— Слушай! — предупредил он шепотом. Они оба прислушались.

Из полнейшей темноты доносился ритмичный глухой звук, постепенно усиливающийся. В этом звуке улавливался специфический призвук, который, казалось, ударялся о корпус яхты.

— Что это? — прошептала Делла.

— Гребная шлюпка, — тихонечко ответил адвокат.

— Идет сюда?

— Да.

— Вы предполагаете, что Камерон уже возвращается за нами? Может быть, у него испортился мотор, и он…

— Слишком рано! — покачал головой Мейсон. — Сиди тихо, Делла. Где ты?

— Возле печки. Наверху, — сказала она. — А если это убийца?

— Тише! — Мейсон перебрался к ней в темноте. — Давай-ка отыщем фонарик.

— Я уже его искала. Когда судно накренилось, он, очевидно, свалился со стола… Вот, шеф, возьмите кочергу. Она тяжелая и…

Внезапно они ясно расслышали, как шлюпка ударилась о корпус яхты.

У них над головой раздались тяжелые шаги по палубе, заскрипела отодвигаемая вбок задвижка.

Мейсон потянул Деллу к проходу в заднюю каюту.

— Быстрее! Туда!

Едва они успели скрыться, как луч электрического фонарика на мгновение осветил первую каюту и тут же исчез. Несколько секунд незваный гость постоял неподвижно на месте, затем его шаги загрохотали по наклонной палубе, кто-то грузно спрыгнул в шлюпку. Заскрипели весла.

— Быстро! — крикнул Мейсон, устремляясь к сходному трапу. — Найди фонарик, Делла. Пошарь по полу в нижней половине каюты, он должен был скатиться туда.

Мейсон побежал вверх по трапу, высунул наружу голову и плечи и сразу же почувствовал, какой сырой и холодный ночной воздух.

Плотный туман вился над водой, как покрывало, приглушая все звуки, искажая перспективу.

В молочной мгле было слышно, как кто-то с панической суетливостью бестолково работает веслами.

— Эй, вы! — закричал Мейсон. — Возвращайтесь назад! Скорость гребков удвоилась, никакого иного ответа из залитой туманом темноты не последовало.

— А вот и фонарик, шеф!

Делла сунула металлический цилиндр в протянутую руку адвоката. Он нажал на кнопку и направил луч света в туманную завесу. Это оказалось не более эффективным, чем если бы этот самый луч попытался проникнуть сквозь разбавленное водой молоко.

Шум весел все заметнее ослабевал. Мейсон едва слышно выругался.

— Что его спугнуло? — удивилась Делла. — Мы же сидели тихо как мыши.

— Печка, — объяснил Мейсон. — Он отодвинул задвижку над спусковым трапом, навстречу ему пахнуло теплом. Он понял, что на яхте кто-то есть.

— Господи, шеф, до чего я напугалась! У меня до сих пор коленки дрожат!

Мейсон притянул ее к себе. Он выключил фонарик и стоял, прижимая к себе девушку и чутко прислушиваясь.

Единственное, что можно было ясно различить, это падение капель сконденсировавшегося тумана с борта яхты. Других звуков не было слышно.

— Очень может быть, — сказал Мейсон, — что он перестал грести и пустил свою лодку по течению. Господи, как мне хочется, чтобы поскорее появился Камерон со своей лодкой!

Они стояли, чутко прислушиваясь. Делла забеспокоилась: