Дело Саввы Морозова

Китаец до такой степени был возмущен, что даже против своего обыкновения прочитал небольшую лекцию о том, что человечество всю свою историю выискивало самые верные и надежные способы запереть двери, причем так, чтобы никто снаружи открыть их не мог. И вот хозяин при помощи знакомых инженеров и электриков придумывает способ, как открывать дверь без участия человека. К чему тогда, скажите, все эти замки и запоры, которые подарила нам цивилизация, если всякий, кому захочется, сможет открывать двери нараспашку?

– Не всякий, – хладнокровно отвечал на это Загорский, – далеко не всякий, а только лишь тот, кому будет позволено. Предположим, вся прислуга ушла в церковь, и как раз в этот миг заявился какой-то человек со срочным делом. Он звонит в дверь один раз, второй, третий, из чего я понимаю, что дело у него серьезное и не терпит отлагательств. Я нажимаю специальный рычажок, дверь отпирается сама собой, человек входит внутрь…

– …убивает хозяев и выносит из дома все ценное! – закончил Ганцзалин.

Загорский поморщился: его верный помощник уж слишком мрачно смотрит на вещи. Мир состоит не только из бандитов и жуликов – по земле ходят и весьма порядочные люди.

– Изредка! – уточнил Ганцзалин. – Изредка ходят. Но это не значит, что домой к нам будет ходить только честная публика. Это во-первых. Во-вторых, даже если вся прислуга ушла в церковь, куда пойдет Киршнер?

Артур Иванович Киршнер был дворецким Загорского, человеком во всех отношениях превосходным, однако лютеранином и, следовательно, православной церкви не посещал.

– Киршнер такой же человек, как и все. – Вид у статского советника был совершенно невозмутимым. – Он может заболеть, умереть, в конце концов, просто уволиться. И что же, прикажешь в таком случае мне самому спускаться к двери и собственноручно ее открывать?

Китаец сердито проговорил, что на такой случай у Загорского имеется он, Ганцзалин. Уж он-то как-нибудь спустится к двери, откроет ее и благополучно вытолкает незваного гостя взашей.

– Именно этого я и боюсь, – кивнул Нестор Васильевич. И, подумав немного, добавил: – А вообще, оставь меня в покое со своими претензиями. Пойми одну простую вещь – мне просто нравится сама эта идея. Неужели тебе не хотелось бы жить в мире, где люди не прислуживают друг другу, а всю работу делают электрические механизмы?

Ганцзалин засопел сурово и заявил, что господин, очевидно, начитался Жюля Верна. Нет и не может быть такого мира, где бы одни люди не прислуживали другим. Этот порядок установлен тысячелетиями, и сломать его совершенно невозможно.

– Аминь, – заключил Загорский, однако электрические замки так и не демонтировал.

Более того, он усовершенствовал их таким образом, что двери можно было открыть и совсем без участия человека – если позвонить в звонок снаружи определенное количество раз с определенной долготой. Однако сколько именно надо звонить, знали только двое: сам Загорский и его верный Ганцзалин.

– А если случайно попадет? – спрашивал неугомонный помощник. – Какой-нибудь жулик случайно позвонит нужное количество раз – и дверь откроется?

– В таком случае мы будем знать, что теория вероятности тоже кое-чего стоит, – бодро отвечал статский советник. – Однако уверяю тебя, возможность такого совпадения чрезвычайно мала…

Судя по всему, Загорский все же несколько ошибался в своих вычислениях. Нынешний пришелец продолжал терзать звонок и дозвонился до того, что дверь открылась сама собой, автоматически. Так, во всяком случае, это выглядело со стороны.

После некоторой заминки в дом вошла немолодая уже, хорошо и вместе с тем скромно одетая дама лет пятидесяти. Впрочем, это была не скромность бедности, а скромность хорошего вкуса. Перчатки, шляпка, сапожки, пальто – все выдавало в посетительнице женщину весьма состоятельную, хотя и не желавшую это показывать.

В некоторой растерянности она остановилась на пороге и, не видя перед собой дворецкого и никого из прислуги, стала озираться по сторонам. Проще всего, разумеется, было бы подать голос, однако гостья почему-то постеснялась это сделать. Вместо этого, самостоятельно сняв пальто, она отправилась вверх по лестнице в жилую часть дома.

Однако, едва только дама оказалась на втором этаже, позади нее материализовалась некая стремительная тень. Тень эта молча ухватила пришелицу за руки и мягко, но быстро свела их за спиной.

– Господи Боже мой, – в ужасе воскликнула женщина, тщетно пытаясь повернуть голову и увидеть, кто на нее напал, – что вы делаете?!

Позади нее раздалось неразборчивое, но весьма устрашающее шипение, которое, впрочем, было немедленно пресечено появлением хозяина дома. Высокая фигура Загорского возникла словно бы из ниоткуда, однако к его привычному благородному облику добавилась неожиданная деталь – его левая рука висела на перевязи.

– Ганцзалин, – с досадой сказал статский советник, – уймешься ты, наконец, когда-нибудь или нет?