Дело сердца. 11 ключевых операций в истории кардиохирургии

От безысходности Пэрри только и оставалось, что рекомендовать своим пациентам избегать сильных нагрузок, таких как «громкие разговоры, сильный смех и любые физические усилия». Также он советовал ставить клизмы с соленой водой и пить мятную воду с опиумом, при этом признавая, что даже это не сможет принести существенного облегчения. К 1855 году не было заметно никакого прогресса в лечении этой болезни. Французский врач Дюшен де Булонь назвал стенокардию «самым ужасным недугом, с которым человек может столкнуться в жизни, — какое-то время его промучив, она практически неизбежно его убьет». Это не было преувеличением: стенокардия в запущенной форме может быть просто невыносимой, и многие люди, ставшие ее жертвой, не могли избавиться от ощущения надвигающейся смерти. Медицина никак не могла помочь пациентам со стенокардией вплоть до 1867 года, пока молодой шотландский врач Томас Лаудер не обнаружил, что вдыхание паров от смоченной несколькими каплями амилнитрита марли быстро снимает боль. Когда он опробовал препарат в больнице Святого Варфоломея на пациенте, который каждую ночь испытывал сильнейшие приступы стенокардии, длившиеся почти час, боль в груди исчезла менее чем за минуту практически полностью. Механизм действия вещества оставался неизвестным еще лет десять, но позже выяснили, что амилнитрит обладает сосудосуживающим действием.

Итак, в облегчении симптомов наметился определенный прогресс, но врачи ни на йоту так и не приблизились к пониманию причины стенокардии. В начале двадцатого века существовало много различных теорий на этот счет: кто-то полагал, что дело было в позвоночнике или нервах, другие не сомневались, что проблема в желудке. Ведущий британский кардиолог сэр Джеймс Маккензи предположил, что всему виной ослабление сердечной мышцы. Вместе с тем другая группа врачей находила все больше и больше подтверждений тому, что виновником была именно болезнь коронарных артерий, как изначально и подозревал Дженнер. В итоге их правота была доказана, в том числе благодаря кропотливой работе исследователя из Чикаго Джеймса Херрика, который интересовался коронарным тромбозом — образованием тромбов в коронарных артериях.

Большинство врачей было уверено, что коронарный тромбоз ведет к неминуемой смерти: если эти сосуды окажутся по какой-то причине закупоренными, то сердечная мышца будет лишена доступа крови, что сразу или почти сразу убьет человека. Однако Херрик обнаружил, что это не всегда так: среди сотен осмотренных им в ходе вскрытия сердец было несколько таких, где коронарные артерии были закупорены за много лет до того, как человек умер. Основываясь на этом, Херрик предположил, что кровь в развитой системе коронарного кровообращения способна найти для себя новый путь, либо сам организм реагирует на закупорку формированием новых кровеносных сосудов. Это также объясняло, почему при вскрытии у пациентов, страдавших при жизни от стенокардии, зачастую не обнаруживалось никаких признаков закупорки коронарных артерий: болезнь могла носить рассеянный характер и распространиться на мелкие сосуды, оставив в покое самые крупные. Когда Херрик в 1912 году рассказал о своей догадке на собрании Ассоциации американских врачей, то его доклад, как позже он сам вспоминал, «не произвел ни малейшего впечатления» — потребовалось еще почти десять лет, прежде чем медицинское сообщество признало его идеи.

Постепенно вырисовывалась четкая связь между болезнью коронарных артерий, стенокардией и сердечными приступами. Коронарные артерии, как оказалось, чрезвычайно подвержены атеросклерозу — процессу образования твердых жировых отложений на внутренней поверхности кровеносных сосудов. По мере роста эти бляшки закупоривали сосуд, нарушая кровоснабжение сердечной мышцы. Когда закупорка становилась значительной, миокард начинал испытывать кислородное голодание — ишемию, — которое и вызывало стенокардию. Бляшки также могли привести к образованию тромба, а тот, в свою очередь, к настолько сильной закупорке сосудов, что обширная часть миокарда отмирала. Это явление и называется инфарктом миокарда, или сердечным приступом — если страдал слишком большой участок сердечной мышцы, то происходила остановка сердца с последующей смертью, а инфаркты поменьше были, к счастью, не такими губительными.

Херрику ничего не оставалось, как рекомендовать пациентам со стенокардией только медикаментозное лечение. Но он все же сделал пророческое замечание, натолкнувшее в итоге на решение проблемы: «Спасение поврежденного миокарда заключается в обеспечении кровотока через близлежащие кровеносные сосуды, чтобы максимально восстановить его функциональную целостность». На достижение этой, казалось бы, скромной цели хирургии понадобилось более пятидесяти лет.

* * *