Дело Судьи Ди

– Да, ты прав, – отвечал Баг, вглядываясь в темноту, – тут действительно никто не обитает. – Он подошел поближе к окружающей терем узкой галерее. – И кажется, давно. – Ланчжун указал на мелкий мусор: пожухлые листочки, обрывок бумаги, грязные потеки, привольно расположившиеся на выкрашенном в темно-красный цвет полу галереи. Взошел, преодолев одним шагом низкие три ступеньки, на скрипнувшие слегка доски. – Я, пожалуй, первый, кто за долгое время тут оставит следы.

– Ладно, еч, пойдем. – Богдан оглянулся. – Нехорошо совать свой нос куда попало. Ведь мы в гостях.

– Да, конечно. – Баг спустился было с галереи, но сидевший до этого спокойно в середине двора Судья Ди вдруг рыжей стремительной молнией метнулся мимо него и, взмахнув на прощание хвостом, канул в темноте за дверью. – Э, браток! Ты куда это? Давай назад!

Однако хвостатый человекоохранитель на зов не явился. Напарники переглянулись.

– Зря ты спустил кота с поводка, еч, – сказал наконец Богдан. – Что теперь?

– Да кто ж знал-то. Ведь он так прилично себя вел! – В досаде Баг хлопнул себя поводком по ноге. – Ну вот что, еч. Надо его оттуда достать. Все же он – животное. И хотя даже мелкие твари должны замирать от почтения при виде обиталища Сына Неба… как бы ему не пришло в его дурацкую голову чего-нибудь… э-э-э… несообразного. Вдруг он не замер от почтения.

– Ну да, – трагическим голосом пробормотал Богдан. – Может, наоборот, замер. Где-нибудь в углу. Только не от почтения. Ой, нехорошо-то как!..

– Войдем. – Баг решительно шагнул к двери и потянул ее на себя. Дверь легко, с еле слышным скрипом поддалась. – Эй, пустая трата пива! Где ты там?

Взорам друзей открылось обширное помещение, скупо освещаемое лишь узкими полосками зимнего света, струившимися в щели плотно закрытых окон; задняя часть скрыта ширмами, одна в стылой паутине; у стен – три или четыре резных кресла с мягкой обивкой; между двумя из них – лаковый сундук-ларь, на котором в беспорядке лежат какие-то бумаги… Все здесь пребывало в запустении. Ясно было, что в помещение это давно уж не ступала нога человека, не говоря о руках уборщиков: на всем лежал отчетливо различимый слой пыли, а около окон – нанесенный ветрами сор.

– Однако… – удивленно протянул вошедший первым Баг, разглядывая свиток на левой стене: время и небрежение так сильно поработали над шелком, что лишь по сохранившейся в верхнем углу надписи ланчжун определил, что картина когда-то изображала известную красавицу ханьской древности Си Ши, любующуюся пионами. Собственно, от Си Ши остался один силуэт – правда, и в таких прискорбных обстоятельствах не лишенный удивительной изящности. А может, виноват был еще и царивший тут сумрак.

– Стой! – Ланчжун рукой задержал Богдана. – Тихо. Слышишь что-нибудь?

Богдан прислушался. Но в комнате, дальний конец которой был отгорожен ширмами, стояла плотная тишина. Минфа зябко дернул плечами: отчего-то в этом помещении ему сделалось зябко. Уличный мороз был нипочем, а тут…

– Ничего не слышу.

– Эй… Кот-кот-кот… – почему-то понизив голос, позвал осторожно Баг. И тоже поежился. – Как-то промозгло здесь.

Ни звука в ответ.

– Замечательно. Дивно. – Честный человекоохранитель огорченно вздохнул. – Вот тебе и пожалуйста: фувэйбин называется.

– Может, там сзади есть еще проход и он в него улизнул? – тихо предположил Богдан. – Драг еч, надо его найти. Ну не на помощь же звать. Несообразно получится. Стыда не оберемся.

– Да уж… Хорошо, что ж так-то стоять? Давай искать. – И ланчжун двинулся к ширмам.

Под ногою хрустнули жухлые листья.

– О, смотри – следы! – Баг нагнулся. – Правильно идем: он туда побежал. Эй, Судья Ди! Хватит прятаться. Поимей почтительность к старшим!

– Ты уверен, что он тебя младше? – спросил Богдан и тут же осекся: дурацкий вопрос. Но странно: холодная комната, в которой они оказались, после великолепия дворцов действовала так гнетуще, что невольно говорилось невпопад, да притом – почти шепотом.

Видимо, Баг чувствовал нечто сходное, потому что ответил вполне серьезно, но – тоже приглушенным голосом:

– Уверен. Ему года четыре от роду, ну, может, пять, так что если на кошачий счет жизни, то по-нашему выходит около тридцати. Младше.

Осторожно ступая по следам Судьи Ди, отчетливо отпечатавшимся на грязном полу, они обогнули ширму.

– Темно… Ты что-нибудь видишь? – спросил из-за плеча Богдан.

Баг отрицательно мотнул головой.

– Сейчас…

Щелкнула верная заморская зажигалка, и маленький трепещущий на сквозняке огонек высветил очертания высокого ложа под балдахином, а перед ним, прямо на полу – недвижно лежащее мохнатое рыжее тело: Судью Ди.

– То есть?.. – изумленно выдохнул Баг, механически заслоняя зажигалку рукой, чтобы не потухла. Пламя дернулось от его неосторожного дыхания, но тут же выправилось, засветило по-прежнему.

– Погоди-ка, еч. – Богдан отодвинул друга, наклонился над котом. – Кажется, дышит.

Отчего-то ни один, ни другой не решались притронуться к распростертому в толстом слое мерзлой пыли Судье Ди.

Баг присел рядом с ним на корточки, поднес зажигалку ближе. Рыжий бок равномерно вздымался и опадал: правда, дышит.