Дело Тихонова-Хасис

На первом этапе дела Буданова, когда Маркелов еще сотрудничал с адвокатом Хамзаевым, он сделал немало, чтобы Буданов попал за решетку. Теперь же, спустя много лет, когда в 2008 году встал вопрос о помиловании полковника, он старался сделать все, чтобы тот из-за нее не вышел. Для Маркелова в этом, прежде всего, был вопрос престижа и уязвленного самолюбия. Как в один голос утверждали на допросах свидетели Гвоздев А.П. (корреспондент РЕН-ТВ) и фотокор «Ежедневной газеты» Абрамов Д.А., «основное, что интересовало Маркелова, это то, что его многолетняя работа указанным решением суда была дискредитирована» (т. 17, л.д. 53, 110). Эту досадную профессиональную неудачу можно и нужно было компенсировать.

Вот уж повод для роскошного пиара — умри, лучше не подберешь! И Маркелов использовал его на всю катушку. Как показал свидетель Тюнев Ю.П., телеоператор РЕН-ТВ, снимавший в том же пресс-центре более раннюю конференцию Маркелова за неделю до его гибели: «На первой пресс-конференции Маркелов говорил, что он не допустит освобождения Буданова. На первой пресс-конференции он вел себя очень уверенно, заявлял всем, что именно он не выпустит полковника Буданова» (т. 17, л.д. 46). Выступление было показано на всю страну и наделало много шума.

Легко себе представить, какое отношение к себе вызвал в этой связи адвокат Маркелов в кругах русских патриотов, особенно военных. Взять, например, Николая Мочалова, который в 1992 году занимал должность оперуполномоченного Управления по борьбе с терроризмом ФСБ РФ, а после увольнения в 2003 г. занимался по линии ФСБ «отработкой национал-патриотических групп». На допросе в кабинете следователя он, по понятной причине, выразился очень мягко и деликатно: «Маркелов… в общих формулировках рассказывал мне о деле против полковника Буданова, где наши взгляды расходились» (т. 16, л.д. 98). Еще бы не расходиться! Офицер ФСБ, не понаслышке знакомый с проблемой терроризма, не мог не видеть в Буданове настоящего Героя России (не только по официально присвоенному званию), не мог не сочувствовать его освобождению и не осуждать любое противодействие этому.

А что же говорить о тех, кто служил с Будановым или вообще воевал в Чечне! Неудивительно, что практически все близкие и знакомые Маркелова считали, что если искать настоящих убийц адвоката, то, конечно, только в указанной среде, а вовсе не среди русских националистов правого толка, «неофашистов» (по выражению следователя Игоря Краснова).

Есть, однако, еще одна версия, которую я обязан поставить на первое место, какой бы неправдоподобной она кому-то ни показалась. Бесценное показание дала журналист «Ежедневной газеты» Рогачева М.В.: «В ходе разговора с адвокатом Липцер Еленой Львовной мне стало известно, что незадолго до убийства Маркелова С.Ю. ему предложили заняться делом, связанным со взрывами в 90-х гг. жилых домов на Каширском шоссе. Маркелов согласился на это предложение. Однако взяться за это так и не успел» (т. 16, л.д. 185). Не успел, да…

Вот теперь все выстраивается в одну цепочку. Она состоит из эпизодов взаимных контактов и отношений адвоката Маркелова с самым могущественным ведомством России, Федеральной службой безопасности. Останутся ли эти звенья в тени навсегда?

Об этом стоит поговорить отдельно хотя бы в кратком отступлении.

* * *

Маркелов давно, едва ли не с самого начала своей деятельности, представлял собой большую головную боль для ФСБ. Еще с того момента, как он дружески взялся защищать Н. Ракс, Т. Нехорошеву и др., взорвавших приемную ФСБ на Кузнецком мосту. Свидетельствует его друг и соратник, историк-анархист Петр Рябов: «Однажды — он был защитником по делу Новой Революционной Альтернативы — отчаявшись сладить с ним, ФСБшники поставили его перед дилеммой: или он выходит из дела, или сам садится по нему. Стас сделал разумный выбор»[43].

Журналистка Ирина Федотова подтверждает: «После того разговора в ФСБ он сразу же понял, что продолжать защищать обвиняемых в терроризме для него не просто рискованно — бессмысленно… И отступил»[44]

.

Отступление, однако, было временным, чисто тактическим. В дальнейшем Станислав Маркелов продолжал «путаться в ногах» у ФСБ и МВД, расстраивать их комбинации, мешать осуществлению плановых судебных мероприятий в отношении разнообразных беспокойных общественных элементов. Вызывая периодически немалое, надо полагать, раздражение. (Мне встречались и обратные утверждения, якобы Маркелов был тайным агентом ФСБ, имевшей виды использовать его в левой и «оранжевой» среде. Но я так не считаю.)

Чего стоит, к примеру, тот факт, что в компьютере убитого адвоката была обнаружена база МВД, содержащая списки всех милицейских осведомителей — засекреченных агентов. База подробная: помимо имен, она содержит их псевдонимы, имеющиеся связи, личные характеристики. Об этом сообщил портал Life.ru[45], отмечая, что даже одного факта наличия этой базы у юриста могло оказаться достаточно, чтобы его захотели устранить, поскольку утечка информации об осведомителях представляет для них серьезную опасность[46].