Дело-то государственное (СИ)

  Айвен начал закатывать рукава рубашки, изрядно пострадавшей при его скоропалительном перевоплощении, когда демоническая сущность чуть было не вырвалась из-под контроля из-за разыгравшегося воображения о коварстве Кошака. Такие метаморфозы с порчей собственной одежды с ним не приключались практически с самого детства. Еще в десять лет под руководством Наставника Рыжик буквально за неделю освоил несложное заклинание, позволяющее не задумываться о том, в каком виде он окажется после 'выхода из образа' демонической ипостаси, чтобы не шокировать, не смущать оказавшихся поблизости свидетелей, и самому не становиться объектом насмешек, оставшись в чем мать родила. Для того чтобы временно утратить этот навык, следовало прийти в особое душевное состояние, в котором он, очевидно, и находился, спросонья не поняв, что происходит. И это обстоятельство чрезвычайно расстраивало Айвена. Он просто не ожидал от себя такого. Вволю покомплексовать в присутствии оборотня было некогда, зато теперь Айв со злостью сорвал обрывки испорченной рубашки, удовлетворенно отметив: 'спасибо, хоть штаны остались целы, иначе у Котяры появился бы еще один повод позлорадствовать'.

  Щелчком пальцев Рыжик превратил шелковые 'останки' безвинно павшей от собственной дурости рубахи в кучку пепла и приступил, наконец, к осуществлению замысла.

  Разбирался долго и дотошно, но все-таки справился всего за два с половиной часа, порядком истощив далеко не скромный магический резерв демонической Силы. Несколько раз приходилось мучительно долго пережидать, в изнеможении прислонившись спиной к стене, пока обожженные очередным неудавшимся вариантом взлома пальцы не восстановят чувствительность, регенерируя. Отчаянно зевая, Рыжик ругался сквозь стиснутые зубы, вспоминая Кошака разными неприличными словами, невольно восхищаясь изяществом и совершенством навешенных охранок. Но сдаться и пойти спать, так и не справившись с воздвигнутой Цаем преградой, и не увидев Алечку, он просто не мог. Здоровый энтузиазм давно угас, и Айвен теперь держался только на голом упрямстве.

  Зато когда последняя нить охранки лопнула, а соперник так и не объявился проверить, в чем дело, Айв издал ликующий вопль и, проворно вскочив на ноги, распахнул упрямую дверь. Изрядно пострадавшую, кстати, в ходе операции взлома.

  Остановившись на пороге, демон внезапно устыдился того, что ему сейчас так отчаянно хотелось сделать. И теперь он уже ругал себя за то, что вовремя не понял, отчего его пытался уберечь мудрый однокурсник.

  Чувствуя, что если он сделает еще хоть шаг вперед - все его обещания Цаю полетят к Дхарговой бабушке, и неизвестно еще, как потом все обернется. Но и уйти просто так из этой комнаты, погруженной в сонную тишину, несчастный демон был не в состоянии.

  В серебристой полоске лунного света, проникающего через окно спальни Альены, безмятежно спящая на кровати девушка казалась Рыжику самым прекрасным и нереальным созданием, что когда-либо ему доводилось видеть. Распущенные волосы нимбом разметались по подушке вокруг головы человечки. На бледном в полумраке помещения личике темные тени от опущенных ресниц делали ее глаза еще выразительнее. А полуоткрытые губы так и манили прикоснуться к ним, чтобы поймать едва слышное дыхание и с наслаждением пить его, забывая обо всем на свете... Даже домашнее платье с довольно скромным вырезом горловины, совсем не похожим на декольте, отчего-то будоражило воображение демона, застывшего изваянием на пороге. Он с огромным трудом заставил себя оторвать взгляд, блуждающий по лицу и завлекающее вздымающейся груди девушки. Уж лучше бы она оказалась переодетой в свою смешную пижамку, невольно 'блокирующую' всякие эротические домыслы.

  Неимоверным усилием воли демон остался на месте, лишь позволив себе послать воздушный поцелуй в сторону мирно почивающей человечки.

  Уголки губ девушки дрогнули, едва обозначив улыбку. Не просыпаясь, Альена поднесла ладошку к лицу, безвольно мазнув по бархатной коже щеки и тут же уронив обратно.

  Рыжик перевел дух, зажмурился и бесшумно отступил назад, аккуратно притворив за собой дверь, возвращая ей первоначальный вид.