Дело «Тридевятый синдикат»

— Есть одна достойная личность, — дьявол поправил бабочку на манишке, — которая ждет его, недостойного, там! — Указующий перст Люцифера ткнулся в землю. А гребешочком воспользуется — все, он мой. Принять помощь от нечистого — это, знаешь ли, чревато.

— Так то ж по незнанию! — возмутилась ведьма.

— Незнание закона, — веско заявил дьявол, — не освобождает от ответственности. И не вздумай финтить! На гребешке заклятие. Не передашь папе... не завидую...

Сунув гребешок фрау Грете, нечистый испарился, полыхнув напоследок молнией. Ведьма грустно осмотрела гребешок, вздохнула и сунула его в карман передника.

— Хитер! — поцокала языком Баба Яга, откладывая в сторону зеркальце. — Гена, налаживай сотовую. Лютый появился. Всех сюда. И еще на суверенное известие пошли. Кто там сейчас И. О. Бывалого?

— Паромщик. Он у них самый толковый.

— Срочно на совет вместе с боевиками. Работка как раз по их профилю.

Гена побежал налаживать связь.

А Илья уже был на подходе. Или, если быть более точным, на подбеге. Вредный Кощей устроил ему забег, перед которым марафонский и рядом не стоял. Или, опять-таки, если точнее, не бежал. Седмица была на исходе, а капитан все бежал. Следом летел клубочек Яги и назойливо верещал, помогая не сбиться с курса.

— Правее! Левее! Так держать!

И наконец в кильватере неслись вымотанные, измочаленные волки.

— Хоть он и папа, — сипел, роняя слюну, всклокоченный вожак, — но как догоню, лично пасть порву!

И тут случилось чудо. Бегуны пересекли невидимую границу, отделявшую царство Ивана от басурманских стран. Спящий на бегу Илья рухнул как подкошенный. На него плюхнулся клубочек. Рядом повалились волки. Рвать кому-то там пасть они уже были не в состоянии. Отключились серые практически мгновенно.

Как только Яга посвятила синдикат в коварные планы Люцифера, синдикат взорвался. Все загорланили разом. Чебурашка был громче всех. Так как росточком министр финансов не вышел, пришлось забраться с ногами на стол.

— Предлагаю забить нечистому стрелку! — проорал он.

Это был явный перебор. Яга поспешила стянуть министра с трибуны, однако ушастый оратор возник на другом конце стола и, размахивая своими коротенькими ручками перед носом Ивана, прокричал:

— Карфаген должен быть разрушен!

— Какой Карфаген? — возмутился царь, заталкивая министра под стол.

— Это я так, образно, — донеслось оттуда, — и вообще у нас свобода слова!

— Ребятушки! — Яга постучала сухоньким кулачком по столу. — Ну что расшумелись? Все под контролем. Папа уже в неметчине, Марьюшка в безопасности, а гребешок... да разберемся мы с гребешком!

— На нем заклятие, — тревожно сказал Гена.

— Есть идея. — Старушка поднялась со своего кресла с видом заправского полководца, докладывающего на военном совете план очередной военной операции. — Я уже все продумала. Мне рассказывали, ты у нас артист? — обратилась она к Паромщику. Тот изящно кивнул рогами. На заседании синдиката он был впервые, а потому предпочитал пока помалкивать. — Это хорошо. Побеседуешь с фрау. О чем, я тебе чуть позже растолкую. Михайло Потапыча туда же зашлем. На нем гребешок будет. Теперь главное. На земле наше зеркальце исправно работает, о пакостях нечистого предупреждает, а вот туда, — старушка выразительно посмотрела на каменный пол, — пробиться не может. А ведь планы свои Лютый именно там разрабатывает.

— А я на что? — пропищала из камина Саламандра.

— Умница! Будешь нашими глазами и ушами в стане врага. Не все ему нам агентов подсылать. Огня там хватает, так что вперед!

Саламандра могла мгновенно перемещаться в любое место независимо от расстояния, если там тлела хоть одна лучина, хоть одна искорка. А в аду, как совершенно справедливо заметила Яга, этого добра хватало. Засидевшаяся последнее время без дела ящерка радостно пискнула. Раздался легкий хлопок, вверх взметнулось легкое облачко пепла, и Саламандра исчезла.

— Ну-с, а теперь подробности. — Яга повернулась к Паромщику. — На клиентку наезжать нужно с умом...

Паромщик подался вперед, боясь пропустить хоть одно слово.

— Мам, ну пусти! Там сейчас самое интересное начнется, — пищали бельчата.

— Нечего смотреть на эти безобразия! — Мама белка решительно перекрыла выход из дупла.

— Мам... — Бельчата чуть не плакали.

— Да пусть посмотрят. Засиделись дома... — Папа белка одобрительно подмигнул малышам.

— А пантера? — резонно возразила мама. — А звери лютые?

— Я тут только одних зверей вижу. Рогатых. Всю дичь в округе распугали. Поохотиться не на кого!

Мама белка уставилась на белку папу.

— На тебя плохо действует это шоу, — вынесла она свой вердикт, но проход все же освободила.

Бельчата юркнули в дверь, волоча за собой кокосовый орех.

— Это еще зачем? — насторожилась мама.

— Ланч перед обедом, — пискнул самый вредный бельчонок.

Выскочив наружу, они, поплевав на лапки, взялись за лиану и дружно потянули. Верхушка ветки медленно поползла вниз.

— Хорош, — скомандовал самый вредный бельчонок.