Дело второе: Ваше подлинное имя?

Кибрит. Я вас покидаю... могу сказать совершенно точно по любой биологической экспертизе: кровь, волосы и тэ дэ — на Зайцева. Понадобится дактилоскопическая — обращайтесь к Сергеевой. Если графическая — лучше дождитесь меня или пошлите в Центральную лабораторию... С Томиным не цапайся и немножко по мне скучай... в свободное от работы время.

Знаменский. Идет. Когда поезд?

Кибрит. Официальные проводы в двадцать один пятнадцать на Киевском вокзале.

Знаменский. Явлюсь.

Кибрит прощается с секретаршей и направляется к двери.

Знаменский (секретарше). Петрова Ивана Васильевича, который на допросе показал... 

Сцена четвертая

Кабинет в тюрьме. Вечер. Знаменский — у стола, бродяга только что вошел, усаживается на стуле. Сегодня он менее флегматичен, изображает доброжелательство.

Бродяга. Давненько... Давненько... Что новенького, гражданин следователь?

Знаменский (вынимая из портфеля бумаги). Канители много с вашим делом. Пока пошлешь запрос, пока там проверят, пока ответят...

Бродяга (утвердительно). Теперь получили ответы?

Знаменский. Теперь получили. (Внимательно взглядывает на бродягу.) Интересует вас, что в них написано?

Бродяга. Интересует — не интересует, все равно вы скажете, верно?

Знаменский. Скажу. Вот справка, что в деревне Чоботы Костромской области никогда не жили люди с фамилией Петровы... Эта — о том, что по данным загса по всей области родилось в указанном вами году трое Иванов Петровых. Из них один умер, а нынешнее местожительство двух других известно милиции... (Одну за другой он выкладывает на стол справки). В Архангельской области нет леспромхоза с названием, похожим на «Лукьяновский» или «Демьяновский». И все в том же духе. (Присоединяет к прежним еще несколько бумажек.)

Бродяга мельком просматривает бумаги.

Знаменский. Записываю в протокол вопрос (пишет и произносит вслух): «Вам предъявляются документы, из которых следует, что вы давали ложные показания о своей личности. Ответьте, кем вы являетесь, по каким причинам ведете паразитический образ жизни и с какой целью вводили следствие в заблуждение?»

Пауза.

Бродяга (вздыхает). Вижу, придется рассказывать… Федотов я. Петр Васильевич. Родился в 1923 году в поселке Первомайский Курской области. Мать, как я говорил, Варвара Дмитриевна, отец — Василий Васильевич... (Тон его вполне правдив.) С отцом я не ладил сильно. Один раз, как ушел из дому с бригадой плотников по деревням, понравилось, решил не возвращаться... Молодой был... Начал пить, от товарищей отбился, документы где-то потерял, а может, сперли... Сам не заметил, как совсем стал доходягой...

Знаменский. Родственникам известно о вашей судьбе?

Бродяга (потупясъ)

. Нет... И я вас прошу, гражданин следователь, пусть им не говорят — где и что со мной! Стыдно!

Знаменский (ровным голосом). На этот раз вы действительно рассказали правду?

Бродяга (горячо). Клянусь вам!

Знаменский. А то, может, снова — «меня солнышко пригрело, я уснул глубоким сном... »?

Бродяга смотрит непонимающе. Знаменский поднимает брови. Пауза.

Знаменский. Песня такая есть. Неужели никогда не слыхали?

Бродяга. Ах, песня… (По лицу его пробегает легкая тень беспокойства.

) Закурить не дадите?

Знаменский дает бродяге закурить, смотрит на часы, придвигает к нему чистый лист бумаги и авторучку.

Знаменский. Здесь вы мне напишете фамилию, имя отчество и все остальные сведения о себе и своих близких. Как можно полнее. А пока повернитесь, пожалуйста, в профиль.

Бродяга. Зачем?

Знаменский. Так надо. (Пишет, то и дело взглядывая на бродягу.) Составляю на вас словесный портрет.

Бродяга. А-а... Ну валяйте.

Сцена пятая

Кабинет Знаменского. Знаменский говорит по телефону. Здесь же Томин, с интересом прислушивающийся к разговору.

Знаменский (сдерживая раздражение). Нет, дело Федотова я не заканчиваю… Пока объяснить не могу... Извините, по-моему, пустяковых дел не бывает… Нет. Только когда мне все будет ясно. (Кладет трубку.)