Дело зелейной красотки

– Какая мигерочка к нам пришла! Иди сюда, папочка тебя не обидит! – он расставил руки, начал заходить ко мне по дуге. Я встала, показывая, что не буду сопротивляться, подпустила его ближе и провела боковой бросок с болевым захватом руки.

– Ах ты, сууука! Отпусти, убью, – он пытался освободить руку, но я ещё сильнее надавила, рискуя сломать ему локоть, – Ууууй-яааа, – заорал он.

– Что вам надо было от него? Говори, пока руку не сломала! – он уже не пытался вырваться, а только скулил, как побитый пёс. – Ну?! – прикрикнула я.

– Савелий приказал морду начистить, чтобы не разнюхивал и убирался из города подальше, – прошипел он.

–Передай своему Савелию, что если не отстанет от него, то отравлю, понял?

– Да кто ты такая, чтобы ему ставить условия?! Ай-яяяй! – я немного надавила на кисть рычагом.

– Ещё не понял?! Повторить?!

– Передам! Отпусти! – стонал он.

И тут, как и полагается в лучших фильмах, издалека раздались свистки стражников, и мне пришлось отпустить этого беспредельщика, который быстро смекнул, что надо валить и побежал приводить в себя подельника, который лежал рядом с Сергеем и пытался встать. Тот, которого я придушила, уже стартовал и скрылся за поворотом.

Я подошла к Сергею, он прерывисто дышал, но был в сознании.

– Дядь Серёж, где болит? Говорить можете? – я оторвала от подола ленту и начала перевязывать бровь, из которой никак не прекращала литься кровь, видно сосуд лопнул.

– Рёбра сломали, сволочи. И руку отбил, головы у них чугунные никак, – пытался шутить он.

Стражники уже подошли к нам.

– Все живы? Кто напал, знаете? Видели раньше.

Я заправила тряпку, чтобы не слетела и встала, приказав Сергею лежать.

– Живы! Только что-то долго вы нас спасали, господа стражники! – повысила я голос на представителей закона.

– Э, полегче, а то ведь не посмотрю, что девица, да ещё и пострадавшая от бандитов, закрою на ночь в тюрьму, пока будем выяснять кто-кому и почему! – представительный мужчина лет сорока подошёл ко мне и сразу взял «быка за рога». Двое других стояли и слушали, видно, он среди них старший.

– Документы есть? Кто такие? – строго спросил он.

Я поняла, что просто так нам от них не избавиться.

– Мы с дядей здесь проездом, заехали всего на несколько дней к своей знакомой и вот, возвращались с прогулки, когда на нас напали. Дядя защищал меня, как мог, и сильно пострадал. Его всего переломали, – я уже вовсю ревела, хотя первая слеза далась мне тяжело, пришлось вспомнить, как мне было плохо, когда умерла мама, но потом всё пошло, как по маслу. – Пожалуйста, не оставляйте нас, я не дотащу его. Мы здесь рядом живём. Помогите! – я сложила руки в просящем жесте и посмотрела на них как можно жалостливее. Дядька очень вовремя застонал, и молодые ребята подошли к нему, пытаясь поднять.

– Осторожно! Эти ублюдки, сломали ему рёбра, – я кинулась помогать и поддерживать Сергея, чтобы они не навредили ему ещё больше.

***

– Ой, что случилось? – Дарина побледнела, потом поставила стул для Сергея и побежала за водой и чистыми тряпками.

Мы завели его, осторожно посадили на стул.

– Доктора надо, бровь сильно рассечена, зашить бы, – посоветовал мне старший стражник.

– Сама справлюсь, – ответила я, быстро сбегала за своей сумочкой, в которой у меня всегда лежал рулон пластыря, перекись в маленьком пластиковом флакончике и маникюрные ножницы. Промыла тёплой водой, которую успела принести хозяйка, в рану капнула перекисью, нарезала несколько тонких полосок пластыря и наложила их на разрыв, стягивая края раны, по типу швов. Вроде кровь остановилась. Я немного отклонилась, чтобы полюбоваться результатом.

– Как у Вас ловко получилось? Это что за материал такой? – стражник взял в руки мой рулончик и повертел его, – где взяли? – он пристально посмотрел на меня.

– Дома, – ответила я просто, даже врать не пришлось, – только у вас такой не делают.

– А где Ваш дом, девушка? Вы ведь так и не назвались, – начал выпытывать стражник, свернув на неудобную для меня тему.

– Давайте потом. Помогите, лучше снять с него рубаху. Нет! Сначала со здоровой руки, потом с больной!

– Похоже, что Вам не первый раз приходится ухаживать за ранеными, – сказал стражник, снимая рукав с левой руки, – и крови не боитесь, и раны знаете как обрабатывать. А ещё чего умеете?

– Много чего, всего не упомнишь, – отмахнулась я, осторожно сняла рубашку с головы и правой руки и присвистнула.

– Ни хрена себе! – сказала я себе. – Ой, извините, – смутилась я своего восклицания, которое, впрочем, на стражника произвело позитивное воздействие, он заулыбался.

Рука в запястье припухла и посинела. На груди, в области печени – огромная гематома. Я взяла в руки склонённую голову Сергея, попросила его открыть глаза и посмотреть на меня.

– Дядька Сергей, мне надо Вас осмотреть, только постарайтесь не дёргаться, будет больно.

– Потерплю, не переживай, – сквозь зубы сказал он.

Я, почти не дотрагиваясь, начала выяснять целостность рёбер и обнаружила небольшую деформацию на двух из них. В руке смещения костей не было, но трещина или перелом были однозначно.