Дембельский аккорд

Эти небольшие самолеты представляли собой основную ударную, то есть штурмовую и бомбардировочную, а также оставшуюся боевую мощь ВВС Чеченской Республики Ичкерия всего лишь год назад… Тогда президент ЧРИ Джохар Дудаев сообщил в одном из своих телеинтервью о том, что на вооружении его армии находятся несколько десятков реактивных самолетов Л-39, которые переоборудованы в штурмовики многоцелевого назначения и теперь чеченские летчики могут совершать ракетно-бомбовые удары по российским городам и военным объектам… Из слов Главнокомандующего Вооруженными Силами Ичкерии следовало, что под фюзеляжами и крыльями учебно-тренировочных спарок уже были подвешены авиационные бомбы, внутри самолетного корпуса размещены скорострельные авиационные пушки и ракетные пусковые установки. В топливные баки только что закончили заливать керосин, естественно авиационный, и опытные горные асы чуть ли не сидят в своих кабинах, ожидая приказа своего руководства прорваться через российскую ПВО и обрушить удар возмездия на русских агрессоров.

Но противовоздушную оборону России с диаметрально противоположной стороны преодолели совершенно другие летательные средства, которые, по утверждениям командующего ВВС России генерала Дейнекина, принадлежали какому-то неизвестному и абсолютно непонятному государству… Никем и ничем не увиденные, иноземные аэропланы подлетели к военным авиабазам независимой Ичкерии и, исключительно по доброте душевной… Так сказать, с целью оказания помощи беззащитной российской глубинке, принялись расстреливать в упор и планомерно уничтожать затаившиеся на открытых стоянках сверхвооруженные "ЭЛки"… Израсходовав весь боекомплект и тем самым полностью истребив на корню красу и гордость чеченских военно-воздушных сил, так и неопознанные летающие объекты умчались в совершенно неизвестном направлении, причем так быстро, что этого не заметили ни российские самолеты типа "истребитель-перехватчик", ни радиолокационные станции войск ПВО ВС РФ. Не говоря уже о постах визуального контроля за воздушным пространством… Даже космонавты, день и ночь дежурившие у иллюминаторов своей обитаемой станции "Союз", и те проморгали-прохлопали появление и исчезновение невесть откуда взявшихся агрессивно настроенных воздухоплавательных аппаратов.

Само собой разумеется, что к догорающим беленьким самолетикам тут же примчались иностранные и российские журналисты, которые по белому реверсивному следу в небе и по характерному запаху сгоревшего авиационного керосина моментально определили, что коварный авиаудар по "мирным учебно-тренировочным самолетам " нанесли только российские штурмовики… Но на следующий же день генерал ВВС России так широко и непонимающе развел своими руками-крыльями, что всем стала ясна и очевидна бессмысленность всяких журналистских расследований.

Вспомнив отчаянное рвение отечественных репортеров в этом деле, я невольно поморщился и продолжил рассматривать покореженную авиационную технику, которая длинной и изломанной вереницей вытянулась на земле вдоль взлетно-посадочной полосы аэродрома Ханкалы. Многие самолеты с перебитым шасси лежали на фюзеляже с открытыми гермокабинами. Две-три машины разломились пополам от прямого попадания то ли ракет, то ли мелких авиабомб. Версии об изношенности отпадали начисто, поскольку рваные края корпусов не сохранили следы ржавчины…[1]

Были и такие учебно-тренировочные спарки, которые из-за одной неповрежденной стойки шасси упрямо рвались вверх и целили в небо то высоко задранным носом, то одиноким коротким крылышком… За время своего пребывания на уже занятом нашими войсками ханкалинском аэродроме смертельно раненые "чешские ласточки" оказались совершенно ненужными высокому авиационному начальству, а посему были окончательно добиты и разграблены сотнями тыловых любителей острых ощущений… Из вспоротого авиационного нутра торчали обрывки разноцветных проводов и шлангов. Вокруг валялось множество покореженного хлама, безжалостно выкорчеванного из двухместных кабин. Кое-где даже виднелось несколько летчикских кресел, выброшенных вверх сработавшей катапультой. К сожалению, уже без парашютов.

Минут с пять я рассеянно изучал небольшие пулевые пробоины в блестящей обшивке, стараясь определить точный калибр влетевших в цель боеприпасов, но коэффициент погрешности выдавал лишь приблизительные данные… Не меньше 12,7, но и не больше 20 миллиметров… Или 23, на худой конец… Затем решил, что мой короткий отдых несколько затянулся и уже пора идти в свой отряд специального назначения. Устало вздохнув во всю грудь, я поднялся на ноги, слегка размялся, взял в руки две свои сумки с военно-полевым имуществом и по чавкающему грунту зашагал к небольшому двухэтажному зданию, где по данным разведки располагался штаб теперь уже моего третьего батальона.