Демитрикая: Путь вампира

Её шутка разрядила обстановку, и я немного расслабился. В самом деле, что такого. Мы взрослые люди, и в связи с недавними стрессами совсем не зазорно выпить вместе и пообщаться.

— Он не был сумасшедшим, — произнесла Верена, зачарованно глядя на жидкость в стакане, и обратив на меня взгляд, уточнила для туго соображающих. — Тиаласгин Дейли.

— Не, эльф всё же был безумцем. Конрад в те времена уже как семь веков сгинул в пучине истории, — не стал сдаваться я. — А Дейли жил под кроватью и утверждал, что у него там портал в иные миры.

— Конрад и раньше пропадал, и не на сотню лет, но всё же объявлялся, к тому же нет доказательств его смерти, — наставница посмотрела на меня проницательным взглядом красных глаз, отчего мне стало как-то не по себе. — Кто знает, где он сейчас. Может, он ещё вернётся в Эванор, чтобы вновь изменить его историю, — произнесла Верена, разливая по стаканам блаженную отраву.

— Как-то мечтательно прозвучало… Ну, да ладно, пусть будет так. Поднимаю этот стакан за великого Конрада Демитрикая, вершителя истории мира. Пусть у него всё будет пучком! — торжественно произнёс я тост и, чокнувшись с Тоской, залпом выпил.

Второй залп пошёл легче. Тоска уже никак не прокомментировала мою выходку.

— Слушай… те, этой форме явно мильён лет уже? — немного захмелев, спросил я.

— Миллион, — поправила меня учительница. — Нет, этой всего лишь пару сотен лет, и то держится на чарах. Оригинал истлел уже давно.

— А зачем ты… Вы её носите? — я путался в обращении, ведь недавно мы как-то незаметно перешли на «ты», но сейчас я понимал, что лучше не нарываться и желательно проявить всё уважение, на какое я способен. — Я, конечно, не знаю, как у вас там что было, но многие из ваших были рады её снять, после капитуляции.

Глаза у Верены Рихтер сузились, и я испугался, что сейчас она мне влепит. Кто её знает, насколько сильно бывшая нацистка была предана фюреру…

— Печально это знать. Даже в нашей армии было полно трусов и крыс, — проговорила вампирша и залпом осушила остатки своего стакана, я не стал повторять её же недавнюю фразу. — Форму я ношу, чтобы помнить, кем я была и никогда не забывать.

— А кем ты… Вы были? — спросил я сразу же.

— Ладно, можно на «ты» перейти, а то для твоего интеллекта сложно правила приличия соблюдать, — произнесла Тоска, и я расслабился ещё больше.

— Нормальный у меня интеллект, просто туплю иногда немного.

— Да, нормальный. Как комнатная температура.

— В кельвинах, — парировал я очередное оскорбление.

— А вот тут молодец, — похвалила наставница меня в кои-то веки. — А что касается твоего вопроса… Я была чудовищем, как я уже говорила, — усмехнулась собеседница. — Попался бы ты мне в наше время, я бы тебя любила.

— Чё-о⁈ — охренел я и чутка отодвинулся от неё. В прошлый раз я как-то побоялся реагировать на подобное заявление.

— Болтливый язык — находка для врага, — пояснила Верена. — Ты бы у меня пел во время допроса.

— Откуда ты знаешь, может, я бы был гуд партизан… Партизанище!

— Извини, конечно, — Тоска вновь позволила себе саркастическую ухмылку. — Но ты придурок и болтун, каких поискать, я бы тебя сломала в течении часа.

— Ну блин, ты и пиписька, — надулся я немного и тут же испугался, что отхвачу за оскорбление, но собутыльница сделала вид, что не заметила этого. — Да чё уж там, наверняка так и было бы. Наливай.

Как странно, стоит поговорить с человеком по душам о жизни за бутылочкой чего-нибудь алкогольного, и вы сразу становитесь ближе. Лучше понимаете друг друга. Алкоголь развязал нам языки, и мы пол ночи проболтали и проспорили.

Верена много чего рассказала о прошлом Эванора: прикольные случаи и ошибки правителей, которые сама наблюдала. Меня же собеседница расспрашивала о том, что сейчас творится на Земле, как развился мир и просто о моей жизни. Правда, она наотрез отказалась говорить о войне и своей жизни на Земле, но я и не стал настаивать. Раз не хочет, значит, на то есть свои причины. Хватило и того, что я обмолвился уже, что они продули в войне.