Демократизация

В демократических режимах идут постоянные дискуссии о реформах, которые предлагаются с целью сокращения разрыва между существующими полиархиями и идеальной демократией, например, об изменениях в финансировании партий, в избирательных системах и децентрализации управления или сокращении или расширении полномочий правительства. Сторонники реформ наталкиваются на возражения со стороны защитников существующего порядка, утверждающих, что он – это лучшее, что возможно в несовершенном мире. Более того, когда статус-кво выгоден находящимся у власти силам, например, победителям в соответствии с существующим избирательным законодательством, руководители консолидированного режима имеют причины для поддержания сложившегося порядка вещей.

Укоренившиеся демократии выигрывают от институциональной инерции, поскольку то, что произошло в прошлом, влияет на настоящее и будущее (ср.:[51]). Когда сложившаяся демократия сталкивается с крупными экономическими проблемами, у правителей есть основания опасаться, что они могут проиграть следующие выборы. Однако это не означает, что режиму грозит крах, так как он стал консолидированным, успешно справляясь с экономическими вызовами в прошлом. Мы даже можем описать подобные режимы как имеющие «защиту от дурака», ведь достаточно трудно представить себе что-либо, что могло бы быть сделано с целью разрушения давно устоявшихся демократических систем в Скандинавских странах.

Деятельность правительства усиливает электоральную конкуренцию, поскольку чем дольше партия находится у власти, тем выше риск поражения на следующих выборах из-за политических провалов, пренебрежения сторонниками, самонадеянности в управлении или простого невезения. Коалиционное правительство сталкивается с дополнительным риском: необходимость проведения многочисленных консультаций внутри коалиции может привести к промедлению и уходу от принятия важных решений, что ухудшает реагирование на значительные вызовы в ситуациях, когда необходимы быстрые и энергичные действия.

Динамика конституционной автократии

В конституционной автократии основные противоречия возникают не между теми, кто поддерживает принцип верховенства закона и кто выступает против него, а между теми, кто хочет реформировать систему, и теми, кто выступает против изменений. По мере движения в направлении к демократии реформаторы выступали за внесение поправок в избирательное право, чтобы бóльшая часть граждан могла голосовать независимо от происхождения, наличия собственности или образования. Задача реформирования актуальна сегодня для такой страны, как Сингапур, где правительство предоставляет своим гражданам преимущества жизни в процветающем и соблюдающем правовые нормы обществе, но законы также четко устанавливают, что правители не являются в достаточной мере подотчетными населению.

Динамика плебисцитарной автократии

Наибольшим влиянием в плебисцитарных автократиях обладают те, кто находятся у власти. Правители знают, чего хотят, и, преследуя свои цели, не ограничены верховенством права. Вместе с тем тот факт, что выборы все-таки проводятся, требует от правительства создания видимости поддержки и дает оппонентам окно возможностей для мобилизации протеста против действующей власти. Если доля голосов, отданных за оппозицию, увеличивается, правители могут рассматривать это как сигнал для осуществления ограниченных реформ, чтобы продолжать автократическое правление. Даже когда избирательные законы являются несправедливыми, а СМИ игнорируют оппозицию, которая подвергается периодической травле, подобные выборы заставляют правителей признавать, что в обществе существует плюрализм политических взглядов[52].

Динамика неподотчетной автократии

Неподотчетная автократия не заботится о подтасовке результатов выборов, поскольку они либо вообще не проводятся, либо не являются хотя бы в какой-то мере конкурентными. Вместе с тем методы, которые режим использует для подавления обратной связи, могут создать проблемы. Подавление обратной связи означает, что неподотчетные правители не знают, что на самом деле думают управляемые. Тот факт, что граждане исполняют требования режима, не означает, что они являются его сторонниками, а только то, что они запуганы и проявляют видимость подчинения. Различие между демонстрируемой вынужденной и реальной поддержкой видно на примере сравнения голосования за коммунистические партии перед и после ликвидации однопартийных государств. В советские времена более 99 % избирателей голосовали за Коммунистическую партию. На первых конкурентных выборах в Российской Федерации в 1993 г. Коммунистическая партия получила менее 12 % голосов.