Демон

Найл представил себя на месте дворянина, которому всю жизнь поминают многократно искупленный проступок далекой юности и поежился. Как этот мальчишка вообще рискнул полезть под юбку какой-то девчонке, зная о возможности подобной перспективы?..

После некоторых раздумий отцы церкви разрешили рыцарю участвовать в совете, несмотря на глухой ропот со стороны ремесленников.

Некоторое время Найл следил за представлениями членов совета, ожидая как кого-нибудь из них уличат в прелюбодеянии, лжи или увиливании от налогов, но быстро понял, что зная о подобном контроле перед каждым советом, жулики, мошенники, лжецы и просто корыстолюбивые люди вряд ли рискнут сунуться в руководящий орган.

Когда кандидатуры советов были утверждены, князь указал на Найла и громогласно его представил:

— Это Посланник Богини, Смертоносец-Повелитель, человек, правитель Южных песков и Серебряного озера, уважаемые горожане. Он мой гость, и я прошу разрешить ему присутствовать на нашем совете.

— Зачем чужак на совете? — удивился кто-то из ремесленников.

— Он привел войска, чтобы защитить нашу страну, наш город от наступающих дикарей, — объяснил князь.

— Пусть будет, — подобный аргумент показался всем достаточно весомым. Только без права голоса.

— Без права голоса, — подтвердил князь. Утвержденный городской совет направился к навесу, и чинно расселся по скамьям — каждое сословие за своим бревном. Князь сделал знак одному из рыцарей. Тот поднялся:

— У меня есть тревожные вести для городского совета. Дикари вторглись в земли южных баронов, полностью разорив Вересковую долину и Муравьиные леса.

— Так им и надо, — удовлетворенно кивнул один из купцов. Как к нам ходить, так они храбрецы. Пусть теперь на своей шкуре войну почувствуют.

— Баронов, что ходили грабить наш город, давно уже земля сырая взяла, — зычным голосом напомнил князь. Да и тогда мы изрядно их потрепали. А нынешнему барону Муравьиных лесов всего шесть лет от роду. За что ему расплачиваться? А барона Вересковой долины уже и вовсе нет.

— Смарглы опять наползли? — поинтересовался другой купец.

— Нет, — покачал головой князь. Смарглы дальше Вересковой долины никогда и не заходят. Новый враг ползет с юга, и кто он, нам пока неведомо.

— По просьбе опекуна князя Муравьиных лесов, регента Трура мы выставили им в помощь пять сотен строевых копейщиков и конницу красных тонов. Они погибли почти все.

Взгляды присутствующих дружно переместились на рыцаря бордового флага.

Роаз поднялся и положил свою руку на рукоять меча:

— Мы встретили дикарей на опушке, что отделяет поля северной деревни Вересковой долины от Муравьиных лесов. Рыцарь неожиданно закашлялся, положил руку на грудь. В напряженной тишине перевел дыхание. Дикарей наступало на нас около четырех сотен. Бежали на нас нестройной толпой, со своими копьями и плетеными щитами. Мы пошли рысью вокруг, чтобы охватить сзади и с фланга, чтобы не дать уйти обратно в леса и отсидеться. В этот момент строй копейщиков на опушке начал рассыпаться. Они просто падали. Падали щиты, копья, шлемы. Просто падали, а тела воинов бесследно исчезали. Только лужи темной грязи расползались там, где они стояли, да их оружие оставалось на траве. Алый рыцарь развернул нас для атаки, чтобы растоптать дикарей с тыла, но тут из-за кустарника, что за деревней, выползли два железных жука. Они направили на нас свои хоботы, засвистели, и рыцари начали таять, как упавший на теплую землю горный снег. Они таяли прямо на скаку, превращались в темную воду, упрятанную в доспехи, продолжали мчаться уже растаявшие, пока не теряли инерцию и не падали на землю, рассыпаясь кольчугами, шлемами и щитами. Мы поскакали вдоль домов, чтобы обойти жуков сзади, но нам навстречу полетела птица, словно вырезанная из кости морского зверя. Она тоже свистела, и от этого свиста рыцари таяли, таяли, таяли. К счастью, она летала слишком быстро, после чего очень долго разворачивалась, чтобы опять полететь нам навстречу, и за каждый раз успевала растопить только двух-трех рыцарей. Мы проскакали сквозь деревню и ушли в лес, где птица и жуки пройти не могли, пешими пробрались сквозь заросли к ближней деревне Муравьиного барона, и оттуда вернулись к князю.

— Сбежали.

— Что-о?! — рыцарь выдернул меч и через бревно скакнул к торговцам.

— Стоять! Роаз, ко мне! — отчаянно закричал князь.

Купцы вскочили, опрокинув скамейку, блеснули сталью длинные кинжалы, у нескольких из торговых людей в руках оказались увесистые кистени на коротких цепочках. Но первыми дорогу рыцарю заступили священники, выставившие перед собой сверкающие медальоны.

Воин несколько раз попытался прорваться к обидчику через плотный строй святых отцов, но те крепко держали оборону.

— Роуз, назад! — яростным голосом приказал князь.

Несколько успокоившийся рыцарь пробормотал что-то неразборчивое, опустил меч и подчинился приказу.