Первые два снаряда разнесли мою комнату, находящуюся на втором этаже, где я хранил свое вооружение и броню, что не использовалась мной с момента возвращения с ярмарки. Нападавшие оставили меня практически безоружным: я не хранил оружие по всему дому, единственное, что было теперь из оружия у меня это хлыст и два ножа кукри собственного изготовления. С хлыстом и ножами я теперь не расставался ни на минуту, и это стало моим единственным оружием. Реактивные снаряды были не последними, еще три снаряда полетели издали, а группы начали методично обстреливать особняк из подствольных гранатометов, вынуждая меня выйти наружу. Особняк начало поглощать пламя огня, которое подпитывалось от гранат и реактивных снарядов, совсем скоро весь особняк будет в огне.
— Хотите, чтобы я вышел?! Я выйду! — Зверем проревел я, расправляя хлыст и снимая с пояса один из ножей кукри. — Я выйду и вы все сдохните, мрази!
Особняк уже вовсю начал гореть под непрекращающемся обстрелом, пламя уже подбиралось ко мне, дышать было практически нечем. Они ждали, когда я выскочу или надеялись на то, что я сдохну в этом огне. Я же приводил свои мысли в порядок: гнев плохой советчик в бою, только холодная голова и чистота мыслей помогут мне.
— Ну что, начнем? — Сказал я сам себе и двинулся к парадному выходу. Вырвав из стены два бревна, я просто снес входные двери и очутился во дворе.
Сразу же десятки пуль устремились ко мне, а бойцы групп лихорадочно начали заряжать подствольные гранатометы, но тщетно, ближайшую группу просто размазало бревном, которое я метнул в них. Крики боли наполнили воздух, всего лишь на мгновение их заглушили звуки выстрелов и грохот взрывов. Я не смог подойти к убитой мной группе, чтобы забрать у них вооружение, так как другая группа, находясь за укрытием, попыталась накрыть меня плотным огнем. Метнув в них второе бревно, я в бешеном темпе начал крутить зигзаги, иногда падая на землю. Я был как будто в двух мирах одновременно, как психокинетик я постоянно следил за окружающими меня группами и пытался отклонить часть пуль, как физик я постоянно менял свою позицию, стараясь запутать противников, чтобы они не могли точно прицелиться и нашпиговать меня пулями. Вот один из бойцов высунулся из укрытия, метнув в него свой тяжеленный кукри, я пробил его шлем. Дайте мне подобраться к вам поближе и я порву вас на куски.
Мой безумный танец со смертью продлился минуту, и вот я смог добраться до одной из клумб, которую мы сделали с детьми из камней овальной формы. Распущенный в плеть кнут подхватил своими нитями эти килограммовые снаряды и на подобии пращи я, практически разрывая связки, хлестнул плетью в сторону группы, к которой я подбирался. Силой психокинетики я отцепил от нитей плети разогнанные каменные снаряды и слегка подкорректировал начальную траекторию. Все пять снарядов попали в свою цель, полностью вырубив группу из пяти бойцов, что находились ко мне ближе всего. Я подскочил к ним в ускоренном режиме и обрадовался тому, что наконец-то завладел так мне нужным оружием, гранатами и хоть каким-то бронежилетом. За время схватки я уже получил две пули по касательной и в моей спине засело несколько осколков от осколочных гранат, так что бронежилет мне был жизненно необходим. Но главное это вооружение, кнут подхватил парочку пулеметов и я уже был готов подойти к трупу бойца, чтобы сорвать с него боезапас патронов и более-менее целый бронежилет, но меня остановил импульс, что я почувствовал силой психокинетики. Я изо всех сил попытался отскочить от трупов бойцов, как раздался взрыв и меня накрыло частями разорванных тел бойцов. Взрыв был не очень мощным, но если бы я находился в непосредственной близости к трупам, снимая с них боезапас, то я точно бы был разорван на части, а так я практически не пострадал, если не считать того что теперь я был весь в крови и внутренностях бойцов.