Кровь, клочками шерсть, рога, а также хвосты и без разбору конечности, вместе с вилами, летели по сторонам. Стремительно улетали и катились по обагренной кровью Бесов, красно-черной почве, головы с пятачками, подпрыгивая на рогах… Недоверчиво закатывая глаза, и пытаясь понять, почему-де кружится земля.
Звякали роняемые Цепи… В хаотичности процесса, друг с другом переплетаемые.
А я рубил и рвал, походя, отгрызал и глотал, подсунутые слишком близко головы, летевших ко мне с Цепью Боли, Бесов. А безголовые тела, отправлял вновь в полет. Еще и еще…
Естественно, на радость Мурке… Собиравшей с прилежанием школьницы-отличницы новейшую коллекцию, из рогатых «фантиков», и безумно последнему, радой.
– Не возьмем!?!… – истерично, завопил, очередной улетающий, зацепившись подмышкой за Цепь, и отправившись в полет, в месте с тем, что улетал без головы.
– ГДЕ СМОЛА?!!! ЛЕЙ СМОЛУ НА ГОЛОВУ!!! – донеслось слегка нервно, от холеного, занервничавшего, Пятачка.
Скрип, котла.
И разверзлось небо!…
Тоны три смолы, разом, ляпнулось сверху, из состряпанного Бесами Окна.
Залепив меня с ног до головы, и сковав…
– Во-от!!! Она его осту-удит!… – недурственно удовлетворенно, констатировал Бес. – Заодно и душу отделит…
Ну а я завяз… Да, смола была раскалено-кипящей. Но не это меня подвело. Не тепло мне… Залепило лицо. И пока я рывком, своим предплечьем утерся… Меня повело… Поскользнувшись, я ушел от одних… И вдруг, напоролся плечом на другие вилы…
Обломал…
Еще один подарочный комплект вошел-ворвался в икру. Еще, в бедро… В другую ногу!…
Радостно-победный взвизг!
Вырвать, сбросить!…
Все, налип на подошвы песок, ноги стали, словно ведра с бетоном, и фортуна разом отвернулась.
Еще двое, в спину и в живот… От чрезмерных щедрот воткнули вилы.
И я, словно погрязшая муха в… Меду. Издевательски нанизанная на шпажки…
Ярость накатила…
Поломать, вырвать, отбросить!
Радостно набросившаяся волна… Радостно… Разлетающаяся, так как я, разгоряченный еще сильнее, башни просто отрывал. Пробивал, долбил и отбрасывал, заставляя вздыматься и лететь, вращаясь над толпою, за каждый истекший миг – не менее десятков двух.
Захват за хвост… Тараню всех рогами! Раскрученное тело верещит… Пока не стерлось до затылка… Сбросил…
Ушел от вил. Еще, и еще раз…
Вот тройка в бок. Ушел…
Десяток вниз. Прыжок…
И напоролся снова…
Млять! Вилы в грудь?!… Их вырвал и вогнал вперед… Пронзив, воткнув, под хруст костей, не менее четверки.
Кромсаю вновь когтями… И тщательно морожусь от боли, и клокотания крови в груди.
Все раны на заботливой Мурке.
Мур-р… Мур-р-р-р! – согласно подметила она.
А я вдруг вырвался в просвет…
Глянул мельком в алые небеса… Ожидая с них вновь, смоляного низвержения.
И вдруг, знакомый холодок, душу леденящий.
Точнее, тянущий Силы жар… «ТЫ ПРОИГРАЛ! СМИРИСЬ! НЕ БОРИ…», но я без ожиданий, резко прыгнул в сторону. Точнее, поскользнувшись, ушел… Чудом, оторвав от одной из ног, ком, вновь налипшей смоляной «грязи».
Вторящий щелчок. На чьей-то подсунувшейся шее…
– СКВИ-И-И-И-И!!!… – совершенно не радостно.
И пойманный Бес, повалился в смолу. Сильно бледнея, и перемазываясь ею в конвульсиях. Моментально погряз… И забулькал, придавленный, торопящимися ко мне копытами.
Хана, очередному Пятачку… Или они не умирают?
Вокруг кровь, грязь, рога…
Весьма спорный вопрос.
– БЕРИТЕ НА ВИЛЫ!!! ВО ВЕСЬ КРУГ!!! РАСКРЫВАЙТЕ НАД НИМ…
– Но, на наших?! – взвизгнул кто-то.
– ЕЩЕ ЧАН СО СМОЛОЙ! БОЛЬШОЙ… ЛЕЙТЕ!!! – сквозь шум и гам, донесся крайне недовольный вопль Греспуара, из-за непроглядности и хаотичности происходящего, явно сильно нервничающего.
Лавина бросившихся до этого, полностью истощилась… Представляя теперь собой бруствер из повизгивающих, копошащихся, и просто валяющихся в смоле, бездыханных тел. Не равномерными холмами… И телами вдалеке, красочно разбросанными меж котлов. Не так уж часто просто искалеченными, а не мертвыми, и, горестно повизгивая, со стонами ползущими… В основном от нас.
Кое-где, полетавшие Бесы копошился в котлах, перемазавшись в смоле, и не в силах выбраться.
Кому, как повезло…
И все это увидев, Черти, решили позабыть о личной славе, героических подвигах, и последующих притчах, красиво уходящих о них в века, и задумались больше о боли, страхе и бесславной смерти. Всерьез взявшись за ум, и почесывания между рог… Как будто это что-то стимулировало, где-то там, ну очень глубоко внутри. Возможно, копчиковый мозг…
При этом, окружив меня, сплошным кругом, из остро заточенных, фирменных вил. Сменяя, выражения рыл, будто в быстро вращаемом калейдоскопе из кривых зеркал. Очень быстро с одного на другое…
Ужас, Страх… Мечта, Алчность… Взгляд мельком в сторону. И опять, Ужас, Страх… И весьма стойкое недоумение.
– ДА СКРУТИТЕ ЖЕ ВЫ ЕГО НАКОНЕЦ!!! ХРОК!…
И решившись, наконец, под неистовствующий визг и приказ, скопом бросились вперед, в долгожданной попытке мою тушку нанизать, и превысить порог «не совместимости с жизнью», количества в ней дырок.
– СКВИ-И-И-И! ХР-О-О-О!!! – слилось в один хор, как для Ада, весьма патриотично.