Демон тринадцатого месяца (СИ)

— Вы не должны больше беспокоиться о нем. Изначально архив был устроен так, что как только в него проникал чужак, он саморазрушался. Потому от него ничего не могло остаться. Задняя стена помещения, где он хранился, обрушивается прямиком в глубины бездонного ущелья.

— Так и случилось, — кивнул Главный Евнух. — Потому что не только дотошный Царедворец самолично убедился в этом, но и я, ваш покорный слуга, был свидетелем тому. Ибо по повелению его величества, был тайно послан убедиться в том, что архив уничтожен и Царедворец не завладел им. Как вы и сказали, стена вашего павильона была обрушена в темный обрыв и даже намека на него не осталось. Ни одного свитка, ни рукописного листа, ни документа.

— Тогда отчего вы по-прежнему сомневаетесь?

— Но как иначе объяснить то, что случилось после того как Поместье было разорено и уничтожено полностью? Я хорошо помню тот утренний Совет на котором Царедворец первым делом принялся настаивать на вашей казни, говоря, что ваша вина очевидна и что откладывать далее казнь недопустимо. Единственный, кто ему тогда посмел возразить, был министр финансов. Однако и он, не встретил поддержки даже у своих сторонников запуганных, либо подкупленных Царедворцем. Увы, на том утреннем Совете не было тех, кто вступился бы за вас. Вам суждено было принять смерть от палача или яда. Однако в этот момент ко мне подошел один из младших евнухов, передав старый свиток с восковой печатью, шепнув, что приславший просит, чтобы его открыл государь и что этот свиток от министра финансов.

Разумеется, я не мешкая, тут же поднес свиток императору с одной мыслью потянуть время. Но когда его величество ознакомился с ним, то выкручиваться на том Совете пришлось уже Царедворцу, потому что это был документ об изъятии им из казны немалой суммы для личных нужд. И, что важно, что составлен был еще предшественником нынешнего министра финансов, как раз за три дня до своей гибели. Разумеется, Царедворец горячо и убедительно принялся доказывать, что это подлый навет и клевета, потому император назначил вновь расследовать дело о гибели министра финансов и как следует изучить сей документ. Так что Царедворцу стало очень не до вас. Но вы-то как никто знаете, что он это так просто ни за что не оставил бы и опасения, что жизни нынешнего министра финансов грозит опасность были не безосновательны. Для Царедворца, дело времени узнать, что сей гибельный для него документ был подан с его подачи.

— Удивительно как он не прознал об этом еще раньше и не воспрепятствовал тому, что бы свиток попал в руки государя. У него при дворе полно шпионов, — покачал головой Глава, слушавший внимательно.

— Конечно, хоть и запоздало, он узнал, чьих это рук дело, но к тому времени министра финансов уже не было столице. Предвидя к чему может привести сей опасный поступок, министр финансов спросившись у императора и с его дозволения, покинул столицу. Хотя все понимали, что его бегство не спасет его жизни и дело времени, когда его отыщут и казнят Каменные псы, что служат Царедворцу.

— Каменные псы? — переспросил Глава с упавшим сердцем. — Тогда министр финансов, увы, был обречен. Столица еще помнит ту резню, что они устроили по приказу Царедворца, лишь только император отбыл из дворца, совершая поклонение в храме Нефритового Будды.