Демонизация

Конечно, когда Идзуми увидела огромную стометровую статую богини милосердия Каннон, величественно возвышавшуюся над городом, ее восхищению не было предела. Также ее очень впечатлил поход в храм и подъем на лифте, проход к которому лежал через пасть дракона. Но вида девушка не подала. Ей не хотелось, чтобы родители видели, что их план сработал, поэтому нарочито зевала, ныла и неустанно повторяла, что все это – полная скукотища!

Однако улучив момент, когда родители отвлеклись, Идзуми обратилась к богине с просьбой о помощи. Девушка просила о милосердии, о том, чтобы ее хорошо приняли в новой школе, и даже купила небольшую фигурку манэки-нэко[2]. Идзуми упорно не понимала, почему из всех населенных пунктов Японии был выбран именно бывший шахтерский городок Бибай.

Когда они наконец приехали, у девочки оставалось несколько дней, чтобы познакомиться с самим городом и, возможно, с кем-нибудь из ее новой школы. Она отправилась гулять по городу, архитектура которого не навевала ничего, кроме уныния. Маленькие домики, парк, небольшая смотровая площадка с видом на город. Ничего, что хотя бы близко могло сравниться с ее любимым Токио.

«Ну и дыра», – думала Идзуми. Внезапно ее взгляд привлекло круглое здание, судя по всему, заброшенное. Девушка всегда боялась подобных сооружений, считая, что если люди не смогли найти для них никакого применения и попросту бросили, значит, с ним явно что-то не так. Она решила, что обязательно посмотрит в интернете: вдруг найдется какая-то информация, что это за здание, с каких пор оно заброшено и почему…

– Эй, – раздался голос позади нее.

Она повернулась и увидела компанию из трех девушек примерно одного с ней возраста. Одна из них настолько выделялась среди других своей манерой держаться, что легко было догадаться, кто у них лидер.

– Мы раньше тебя здесь не видели. Ты кто такая? – спросила именно эта девушка.

– Я недавно переехала, – коротко ответила Идзуми.

Она была очень скромной, но ей хотелось подружиться с этим девочками. Вдруг они примут ее в свою компанию, и тогда все окажется не так уж и плохо, как она предполагала?

– Переехала… Откуда?

– Из Токио.

– Из То-о-ки-и-о? – с недоверием протянула незнакомка, а остальные девушки переглянулись и захихикали.

– Что смешного? – удивилась Идзуми.

– Да кто в здравом уме переедет из Токио в Бибай! Тут же деревня! Что ты здесь забыла? Кстати, тебе сколько лет? – уточнила она.

– Тринадцать…

Девушка подошла к Идзуми поближе, чтобы получше рассмотреть незнакомку, и тут ее глаза удивленно расширились.

– Хм, мне кажется, я все поняла про тебя. Меня зовут Огава Юки, а это – Сакаки Мидзуо и Нода Каёко. Поскольку ты наша ровесница, тебя, наверное, определят к нам в класс, – предположила она. – Так что еще увидимся. Будем ждать тебя в школе.

С этими словами она вернулась к своим подругам, и они ушли.

Идзуми никогда не отличалась ни храбростью, ни коммуникабельностью. В токийской школе все подруги у нее были еще с детского сада. Сейчас она даже не представляла, как будет вливаться в уже сформировавшийся коллектив. Последняя фраза Огавы означала, что Идзуми вроде бы им понравилась. И оставалась призрачная надежда на поддержку этих трех девочек.

* * *

Сейчас, проснувшись ранним сентябрьским утром, Сома Идзуми боялась. Робкая надежда все же не покидала ее, но страх и волнение брали верх над всеми остальными чувствами, переплетаясь в болезненный клубок и отзываясь спазмами в желудке. О сне не могло быть и речи. Девушка встала с футона и почувствовала тошноту. Хорошее начало дня, ничего не скажешь!

Идзуми пошла на кухню, где застала мать, готовящую завтрак. Запах еды ударил в нос, и девушку замутило еще больше.

– О! Идзуми! – лицо матери осветила лучезарная улыбка. – Ты чего так рано проснулась? Садись. Завтрак почти готов.

Девушке показалось, что ее сейчас точно стошнит. Аромат еды, щекочущий ноздри, лишь усугублял ситуацию.

Идзуми полностью проигнорировала слова матери, которая, замешкавшись, все же подошла к дочери и положила ей руку на плечо:

– Послушай, я понимаю: тебе сейчас нелегко…

– Ничего ты не понимаешь! – прошипела Идзуми и сбросила материнскую руку с плеча. – Если бы понимала, мы никогда бы не переехали сюда.

Мать хотела еще что-то сказать, но дочь не стала слушать. Она вернулась в комнату, надела новую школьную форму, собрала вещи и отправилась в неизвестность этого дня.

Утро было прохладным, и пешая прогулка взбодрила Идзуми. Тошнота почти прошла, но чем ближе девушка подходила к школе, тем сильнее становилось волнение. Сердце готово было выпрыгнуть из груди, ноги подкашивались, руки тряслись… Оставалась надежда, что этого никто не заметит. Всё, что у нее было в то утро, – надежда. И страх. Они переплетались друг с другом словно любовники и постоянно менялись ролями, выходя поочередно на передний план.

Сейчас Идзуми боялась не найти свой класс и опоздать, но надеялась, что удастся увидеть одну из тех девушек, с которыми познакомилась недавно, и она просто проследит, куда та пойдет. Хотя уверенности, что они будут в одном классе, у Идзуми не было, но вдруг…