Демонтаж народа

Собирание в новый народ всех таких русофобов предполагало подрыв этнических и гражданских связей большинства населения и изъятие у него прерогатив, прав и обязанностей народа. К 1991 г. самосознание «новых русских» как народа, рожденного революцией, вполне созрело. Их лозунги, которые большинству казались абсурдно антидемократическими, на деле были именно демократическими — но в понимании западного гражданского общества. Потому что только причастные к этому меньшинству были демосом (то есть народом), а остальные остались быдлом, «совками».

Г. Павловский писал в июле 1991 г.: «То, что называют «народом России» — то же самое, что прежде носило гордое имя «актива» — публика, на которую возлагают расчет. Политические «свои»…» Это самосознание нового «народа России» пришло так быстро, что удивило многих из их собственного стана — им было странно, что это меньшинство, боровшееся против лозунга «Вся власть — Советам!» исходя из идеалов демократии, теперь «беззастенчиво начертало на своих знаменах: «Вся власть — нам!»

Ничего удивительного, вся власть — им, потому что только они и есть народ. Так и понимался смысл слов «демос» и «демократия». Историк этнографии С.А. Токарев еще в 1964 г. предлагал ввести в антропологию наименование демос для обозначения основного типа этнической общности рабовладельческой формации — свободных людей, рабовладельцев. Некоторые опасения вызывало неопределенное отношение к новому порядку будущих «рабов». Отношение к тем, кто власть признавать не желал, с самого начала было крайне агрессивным и остается таковым до сих пор.144

Респектабельный интеллектуал из Института философии РАН, выступая в «Горбачев-фонде» перед лицом недавнего Генерального секретаря ЦК КПСС, говорил такие вещи: «Британский консерватор скорее договорится с африканским людоедом, чем член партии любителей Гайдара — с каким-нибудь приматом из отряда анпиловцев» [12, с. 63]. Вдумаемся: интеллигент, который считает себя демократом, на большом собрании элитарной интеллигенции, называет людей из «Трудовой России», которые пытались, чисто символически, защитить свои ценности (причем ценности человеческой солидарности, именно демократические), приматами. Чтобы так себя вести и даже не замечать чудовищности своих высказываний, требовалось действительно возомнить себя демосом и в глубине души отказать большинству (охлосу) в правах человека.145

Доктрина реформ 90-х годов в интересующем нас аспекте открыто излагалась еще до краха советского государства. Предполагалось, что на первом этапе реформ будут созданы лишь «оазисы» рыночной экономики, в которых и будет жить демос (10% населения). В демократическом (в понятиях данной доктрины) государстве именно этому демосу и будет принадлежать власть и богатство. Ведь демократия — это власть демоса, а гражданское общество — «республика собственников»! «Старые русские» («совки»), утратив статус народа, были бы переведены в разряд быдла, лишенного собственности и прав.

В советское время такое представление о народе нам и не приходило в голову, на Западе же мысль о выделении из населения некоторого меньшинства, которое и наделяется статусом демоса, постоянно присутствует в политической философии (в гл. 2 говорилось о том, как Хабермас развивает мысль о разделении «нации граждан» и «нации соотечественников»). Так же явно присутствует и мысль о «роспуске» народа, лишении большинства этого статуса. Бертольд Брехт с иронией говорил об этом: «Если правительство недовольно своим народом, оно должно распустить его и выбрать себе новый».

Эту же мысль «онаучивает» глава официальной российской этнологии В.А. Тишков в статье «О российском народе»: «Общество, прежде всего в лице интеллектуальной элиты, вместе с властями формулирует представление о народе, который живет в государстве и которому принадлежит это государство. Таковым может быть только согражданство, территориальное сообщество, то есть демос, а не этническая группа, которую в российской науке называют интригующим словом «этнос», имея под этим в виду некое коллективное тело и даже социально-биологический организм. Из советской идеологии и науки пришли к нам эти представления, которые, к сожалению, не исчезли, как это случилось с другими ложными конструкциями» [13].

Эта идеологическая конструктивистская формула утверждает, что в РФ «интеллектуальная элита вместе с властями» формирует демос, «которому принадлежит это государство». Демос будет составлять зажиточное меньшинство, а остальная часть населения превращается в бесправную этническую массу.146

Защищать это зажиточное меньшинство от бедных (от бунтующих люмпенов) должна была реформированная армия с новыми ценностными ориентациями. Существующая на грани нищеты масса (90% населения) — охлос, лишенный и собственности, и участия во власти. Его надо держать под жестким контролем и, по мере возможности, рекрутировать из него пригодных людей для пополнения демоса (по своей фразеологии это — типичная программа ассимиляции национального меньшинства).