Демонтаж

Абсолютно невнятно, на наш взгляд, историки представляют личность самого Мамая: то ли темника, то ли царя восточного, то ли хозяина Золотой Орды. И жизнь, и его смерть описывается крайне скудно, отрывочно, вразнотык. Согласно новейшим «достижениям» истории, последние дни Мамая выглядели так:

А. Н. Сахаров: «Восемь дней стояли русские полки на Куликовом поле, оплакивали и хоронили погибших.

А в это время Мамай бежал на юг. По пути его войска были добиты соперником, претендентом на ханский престол в Орде ханом Тохтамышем, остальные перешли на его сторону.

Однако Мамай благополучно добрался до генуэзской колонии в Крыму, города Кафы (Феодосия). Там некогда могучий повелитель Золотой Орды был убит своими бывшими союзниками — генуэзцами».

Несколько другие сведения представляет создатель «Истории государства Российского» Н. М. Карамзин:

«Униженный, поруганный Мамай, достигнув своих улусов в виде робкого беглеца, скрежетал зубами и хотел еще отведать сил против Дмитрия; но судьба послала ему иного неприятеля. Тохтамыш, один из потомков Чингисхановых, изгнанный из Орды Капчакской ханом Урусом, снискал дружбу славного Тамерлана, который, смиренно называясь эмиром, или князем моголов чагатайских, уже властвовал над обеими Бухариями. С помощью сего второго Чингиса Тохтамыш, объявив себя наследником Батыева престола, шел к морю Азовскому. Мамай встретил его близ нынешнего Мариуполя, и на том месте, где моголы в 1224 году истребили войско наших соединенных князей, был разбит наголову; оставленный неверными мурзами, бежал в Кафу и там кончил жизнь свою: генуэзцы обещали ему безопасность, но коварно умертвили его, чтобы угодить победителю или завладеть Мамаевою казною».

Сразу бросается в глаза то, что Карамзин говорит о сражении между войсками Мамая и Тохтамыша и указывает место сражения: близ Мариуполя. А Сахаров почему-то не упоминает этого сражения. Так, скромно: «добиты», «перешли на сторону».

Конечно, Сахаров поступает хитрее. «Добиты, перешли» — это как бы дело житейское. Кто-то не дослышал, что власть поменялась, кого-то по ошибке прибили. В конце концов все само утряслось. А вот когда сражение… Тогда войска друг напротив друга стоят. Тогда все всё дослышали, и резко «переходить» опасно для жизни.

Естественно, о сражении историкам выгоднее не упоминать. К тому же не ясно, откуда у Мамая войско взялось, ежели его все на Куликовом поле истребили? Хотя, с другой стороны, не больше ясности и с войском Тохтамыша. Ежели это войска, которые к нему от Мамая «перешли», так они после сражения перешли. Сначала надо было сражение выиграть и вот этих, которые потом «перешли», победить, а уж потом бы они перешли. Выходит, ни у Мамая, ни у Тохтамыша войскам взяться было неоткуда. Как же тогда сражаться?

Историки, конечно, понимают и оценивают наличие таких существенных недоразумений. Для этого они и наводят всевозможную загадочность, употребляя выражения типа: «Тохтамыш, один из потомков Чингисхановых, снискал дружбу славного Тамерлана», «С помощью сего второго Чингиса Тохтамыш, объявив себя наследником Батыева престола…» Очевидно, проникнувшись этими туманными намеками, от нас требуется пошире растопырить уши, подобно известным вьючным животным, изобразить на лицах гримасу искреннего понимания и регулярно кивать в знак глубочайшего согласия? С точки зрения академической истории, такое поведение считается высоконаучным и достойно похвалы. Но при всем желании заслужить похвалу от академиков, нам все-таки не понятно: каким именно образом Тамерлан помог Тохтамышу?

Если предположить, что Тамерлан помог Тохтамышу отнести пальто в химчистку или подвез его старенькую бабушку до рынка, то такая помощь явно не обеспечила бы победу над Мамаем. А если считать, что Тамерлан подкинул пару сотен тысяч воинов для битвы, то историки не пропустили бы такого «аккредитования» и непременно должны были его зафиксировать. Но тогда его положено было именовать не «помощь Тохтамышу», а «вторжение войск Тамерлана на Русь», чего в указанные годы никем не отмечено.

В чем же тайный смысл дымовой завесы из фраз «снискал дружбу славного Тамерлана» и «с помощью сего объявил себя наследником Батыева престола»? Как же Тамерлан «развел» двух претендентов на престол монгольской Орды?

На наш взгляд, выдержки из книги Ибн-Араб-шаха «Чудеса предопределения Божия в судьбах Железного царя (Тимур хана)» помогут пролить некоторый свет на отношения, существующие между Тохтамышем и Тамерланом. Прежде чем говорить о самих отношениях, будет уместно привести описание земель, подвластных Тохтамышу.