Демоны Черной степи

– Верно, призрак! – Весело воскликнул демон, начиная пританцовывать на месте. – Музыка – лучшее достижение людей! Это же покруче любой магии, демонической, хонковской… Мне кажется, что вся прочая магия – бутафория, а вот музыка – магия настоящая. Моя душа не болит, мне хочется плясать, я становлюсь сильнее. А, камень Асху… Да, он внутри. Но благодаря Асху я могу слушать эту музыку как хочу, на любой громкости, и вечно! Стоит мне вставить в плеер кассету с пустой пленкой, как эта, которую я вставил только что, и плеер играет то, что мне нужно. Он теперь словно живой, понимает и чувствует меня, остатки моей души! И я не отдам его! Эта музыка… боже, какое вдохновение!

Лицо Ко-ка-рвы будто посветлело, но глаза засветились красным пуще прежнего. Призраку демон в этот момент показался похожим на какого-то молодого, беспечного, веселого студента. И словно бы не прожил он триста лет, не умер и не стал демоном, а все такой же молодой веселый живой парень, у которого на уме одни лишь гулянки да танцы…

– Заткнись уже, демон! – Холодно и яростно заговорил Дэр. – Я убью тебя, и заберу Асху, чтобы… чтобы помочь своей сестре. Я пообещал ей. А на эту музыку мне плевать.

Призрак удивленно воззрился на хонка. Сестра? Значит, Дэр здесь для того, чтобы помочь своей сестре? И для этого ему нужен Асху… Вот, что им движет!

Ко-ка-рва, между тем, уже плясал вовсю. Однако, когда Дэр ринулся на него, как и прежде, ловко отскочил увернувшись от хонковского меча.

– Стало куда веселее, хонк, не так ли? Вот теперь мы с тобой сразимся по-настоящему!

***

Лампы взрывались одна за другой. В конце концов осталась лишь одна, уже не просто качающаяся, но бешено дергающаяся, в такт музыке, на своем шнуре. Ее судорожные отблески отражались на окровавленном лице Дэра…

Хонк, сжимая рукоять меча так крепко, что костяшки его пальцев побелели, стоял на потолке. Используя хонковскую магию, он словно прирос ступнями к испещренной трещинами оштукатуренной поверхности… Свесившись вниз головой, он с холодной яростью, что изливалась из его глаз вместе с синим свечением, смотрел на Ко-ка-рву…

Минуту назад, Дэр, словно напрочь забыв о демоне, предпринял неудачную попытку добраться до плеера… Перепрыгивая через ревущие пилы-шестеренки, он взбежал по кровавым обоям на потолок, и ринулся к устройству, заключавшему в себе так желанный для него Асху. Но проигрыватель, не переставая источать веселую, дерзкую, танцевальную музыку, ускользнул от него, а лампы вокруг Дэра начали взрываться, окатывая того осколками… Плеер невероятно быстро метался от Дэра по всему потолку коридора, Ко-ка-рва же, посмеиваясь, преспокойно наблюдал за всем этим.

Наконец, Дэр застыл, тяжело дыша, и устремил свой взгляд на Ко-ка-рву.

– Ты так ни разу и не удосужился назвать меня по имени. – Произнес, в конце концов, демон. – Разве оно такое сложное? Ну да ладно. – Он перевел на секунду взгляд на плеер, а потом, широко улыбаясь, на Дэра. – Бестолковая попытка, хонк. Покуда я жив, Асху ты не получишь. И мне, даже не нужно прилагать усилий для его защиты. Мне вообще не надо делать ничего, кроме единственного – оставаться в живых. Ведь я заколдовал этот плеер… Так что не забывай, у нас тут битва.

– Мерзкая тварь! – Дэр яростно оскалился, блеснув белыми зубами.

Ко-ка-рва тоже скалился, но в улыбке, и зубы его были не снежно-белыми, но мерзко-желтыми, одна из немногих мерзких вещей, присутствовавших в его внешности.

– Не ругайся, мой милый. Ты сам, та еще мерзкая тварь… даже прекрасная музыка не веселит тебя. Ты просто не понимаешь ее красоты. Я же вижу… Я бы подумал, что твоя душа мертва, не беспокойся ты так о своей сестре…

Тонкие губы Дэра кривились. Призрак смотрел на него, и ужасался тому, как быстро хонк растерял всю свою красоту. И дело было не только в ранах от осколков, исполосовавших его лицо. Дело было в самом выражении этого лица, в кривящихся, искаженных злостью чертах. И даже демон, стоявший напротив, был в эти секунды красивее его. Красивый демон, веселящийся и приплясывающий под музыку…

Нет! Они оба страшные, но каждый по-своему… Дэр, как внезапно загноившаяся рана, а Ко-ка-рва… Ко-ка-рва был страшен, как обезумевший калека…

Волосы Дэра темным водопадом свешивались вниз, серые рога, испещренные голубым, тонули в них. Плащ также свесился к полу, но хонка это совсем не волновало.

Ко-ка-рва, раз за разом затягиваясь сигаретой, бывшей еще совсем недавно его собственным пальцем, в очередной раз смахнул русые волосы со лба, обнажив третий глаз, наполненный гноящейся тьмой. Квадратные очки его бликовали, отражая свет от дергающейся лампы.

Третий глаз демона был мертвенно-неподвижным, лишь мгла клубилась в нем, а вот два остальных, светящихся, красно-черных, смотрели необычайно живо. Кремовая рубашка, с лихо закатанными рукавами, удивительно шла к улыбке Ко-ка-рвы, к его черным брюкам и белым кедам…