Демоны ее прошлого

…Прислуживала им одна только толстуха в тюрбане. Звали ее Мелика, и при доме она была и горничной, и прачкой, и кухаркой. С постояльцами общалась по-простому, словно с приехавшей погостить родней, но в этой простоте не чувствовалось ни грубости, ни раздражающей фамильярности, так что не только Нелл, но и милорд Райхон, в обычной жизни вежливый до оскомины, легко свыклись с ее манерами. С дороги Мелика подала гостям лимонад и фрукты, а к обеду приготовила на открытой жаровне рыбу, которую перед тем сама же и чистила, еще живую, бившуюся в крепких черных руках.

Рыбу принесли двое полуголых мальчишек: выскочили из-за кустов с большой корзиной и ошалело уставились на Нелл, потом заулыбались, пролепетали что-то на чужом непонятном языке и, отдав корзину толстухе, шмыгнули снова в кусты.

— Что они сказали? — попросила перевести Нелл.

Женщина растянула в усмешке толстые губы:

— Сказали, что теперь знают, как выглядит настоящая белая госпожа.

Шутка туземке понравилась, и она не преминула повторить ее Оливеру, правда, на свой лад.

— Где ты нашел такую женщину? — спросила, накрывая стол на террасе. — Боги как будто слепили ее из соли и сахара. Я бы на твоем месте не подпускала ее к воде. Растает — что будешь делать?

В воду Нелл сама не собиралась, и вовсе не потому, что у нее не было купального костюма, тут он был не просто не нужен — неуместен, но палящее солнце пугало, и море, сливавшееся у горизонта с небом и оттого казавшееся бескрайним… Прежде она не была на море, но Оливеру в этом не призналась. Да он и не спрашивал. И не боялся ни моря, ни солнца. Заплывал так далеко, что порой она теряла его из виду, а выбираясь на берег, растягивался на брошенном на песок покрывале, подставляя тело жарким лучам. Нелл наблюдала за ним, сидя под парусиновым навесом, и думала, что, если бы она могла читать мысли и заглянула в тот момент ему в голову, не увидела и не услышала бы ничего, кроме шума ветра и волн.

— Часто тут бываешь? — позволила себе немного любопытства, когда он, наплававшись вдоволь, вспомнил-таки о ней. Или не вспомнил, а просто спрятался под навес, поняв, что еще чуть-чуть, и придется лечить солнечные ожоги.

— В последнее время — нет. Раньше приезжал каждый год, а потом это ректорство…

Вечером, когда небо из голубого сделалось лиловым, покрасневшее и увеличившееся в размерах солнце почти коснулось горизонта, а волны улеглись, превратив море в отражающее закатное зарево зеркало, Нелл отважилась выбраться из-под навеса. Прошла по горячему еще песку, осторожно намочила ноги. Вода была теплой, мягкой, живой, она обнимала щиколотки, щекотала, манила. Сбросить халат и войти в море оказалось не так уж страшно. Окунуться по плечи, позволив ласковой стихии обнять себя целиком. Оттолкнуться от дна и сделать несколько неуверенных гребков.

Плавать Нелл не умела, негде было учиться и некому учить, но видела, как это получается у других, и хотела попробовать. В итоге окунулась уже с головой и хлебнула немного воды. Закашлялась. Мокрые волосы облепили лицо, упали на глаза, мешая понять, в какой стороне берег, и море враз перестало казаться дружелюбным и неопасным. Но испугаться по-настоящему Нелл не успела: Оливер тут же оказался рядом, подхватил на руки, убрал с лица липкие пряди и стер с губ соленые капли…

Потом они пили вино и смотрели на звезды, нереально яркие и блестящие, словно рассыпанные по черному бархату бриллианты…

А после уснули, едва добравшись до кровати, утомленные портальными переходами, сменой климата и новыми впечатлениями, опьяненные вином и свежим морским воздухом…

— Хорошо погостила, — закончила рассказ Нелл. — Может быть, еще как-нибудь к ним выберусь. Если пригласят.

Ливень за окном не прекратился, но занятий из-за непогоды не отменяли. Пришлось одеваться, доставать из чемодана плащ и зонт и короткими перебежками, прячась ненадолго под деревьями и козырьками попадавшихся по пути зданий, добираться до факультета.

В Роймхилле Оливера стошнило. Скрутило сразу за порогом портальной станции, вывернуло горечью выпитого с утра кофе. Хорошо, что поблизости никого не было. Плохо, что подобное вообще случилось. Но неудивительно, учитывая, сколько переходов он сделал за последние дни. Перемещениями на дальние расстояния злоупотреблять не следовало, особенно в его возрасте, если верить целителям. Но что эти целители знают о возрасте?

Оливер вынул платок, отер губы и улыбнулся: минувшие выходные стоили месяца на больничной койке, что там какая-то тошнота? Тем более через несколько минут о приступе напоминало лишь легкое головокружение и привкус желчи на языке.

Когда он покидал академию, там лил дождь, а расположенный намного севернее Роймхилл встретил солнцем и легким морозцем. После островного зноя перепад получился слишком резким, но как нельзя лучше иллюстрировал возвращение к реальности.