— Вы утверждаете, — вмешался Оган Селту, — что отправились на Тимор на попутном транспорте, но на другой день вы командовали военной коммуникацией в эксклаве Оекуси и артиллерийской батареей на острове Батек. Не странно ли?
— Это получилось случайно, — пояснил Микеле, — Я попал под обстрел, и оказался в ситуации, когда… В общем, двоих ребят, которые мне помогали с агротехникой, разорвало на куски у меня на глазах. Те, кто выпустил в нас ракеты, стали для меня личными врагами. Это понятно. А дальше я действовал по обстоятельствам.
— Кто-нибудь может подтвердить ваши слова? — спросила Кими Укмок.
— Целая толпа, — ответил агроинженер, — Например, все население деревни Фатусуба.
— Это проверено и подтверждено, — вмешался Лаполо с места, — Можно посмотреть в четвертом томе нашего отчете о полуторадневной войне.
— Это проверено, — задумчиво произнесла Чои, — Сен Карпини, а почему вы сначала поехали на Тимор накануне войны, и лишь после этого встретились со своей vahine?
— Я же сказал, сен судья: мне надо было разобраться, что происходит. Я этнический калабриец, и не умею разбираться в чем-то, не потрогав это руками. Такой обычай.
— Ну, и как? — спросила она, — Разобрались?
Агроинженер утвердительно кивнул.
— Да, сен судья.
— Гм… А вы можете поделиться с нами своими выводами?
— Легко, — ответил он, — Главный вывод в том, что вас, я имею в виду, суд, «юзают в темную». Этот термин я подцепил из лексикона своей vahine. Он означает…
— Мне известно, что он означает, — перебила Чои Сче, вибрирующим от возмущения голосом, — Кто, по-вашему, решился на такую наглость?
— Долго перечислять… — со вздохом, ответил он, — … Но, видимо, придется…