День гнева

– С двухсот метров при таком оптическом прицеле, – не принял комплимент Смирнов, – следует мухе в глаз попадать.

– Плюгавенький какой, – с сожалением констатировал Сырцов, под смирновским фонарем окончательно рассмотрев клиента.

– Да, не Шварценеггер, – согласился Смирнов. – Но нам же удобнее: волочить легче.

Предусмотрительный Сырцов руки в наручниках привязал к талии, а другой конец пропустил сквозь плотно замотанные ноги и, выведя где-то у пяток, сделал петельку, как для детских саночек. Любишь кататься – люби и саночки возить.

– Я его поволоку, а вы, Александр Иванович, все остальное барахло понесете.

– Барахло, – проворчал Смирнов, при свете фонаря разбирая винтовку клиента, – это, брат, не барахло, а заказная штучная работа. Теперь она у меня в коллекции будет.

Разобрал, по ячейкам уложил в кейс, взял кейс в правую, а фантасмагорический сейчас складной велосипед в левую, и приказал:

– Поехали.

И поехали. Первую часть пути ехал, правда, один клиент. Ехал, весьма легко скользя на спине по влажной уже к полной ночи траве.

У асфальта запеленутого клиента для его же удобства уложили на пол более просторного, чем "жигуленок" "Мицубиси-джипа", на всякий случай привязав его врастяжку. Смирнов привычно устроился на по-японски комфортном водительском месте джипа, а Сырцов влез в "жигуленок" душегуба. Так и поехали, роскошный сверкающий серо-стальным лаком "Мицубиси" и за ним – задрипанный "жигуленок".

По кольцевой, километров двадцать, потом десяток по Волоколамскому, затем двухкилометровый отрезок в дачный поселок, и вот она, под мощным светом мицубисевых фар, дачка, а точнее загородный филиал солидной фирмы "Блек бокс", где президентом гражданин, ходивший когда-то под кликухой "Англичанин", Колюша, Николай Григорьевич.

На условный звуковой сигнал – три подряд коротких и длинный автомобильные гудки – воротца автоматически разъехались, и, джип, с "жигуленком" по бетонной покатой полосе сразу же вкатили в празднично освещенный внутри подземный гараж. Гараж был достаточно велик для того, чтобы две машины в нем свободно расселились, не беспокоя группу из четырех человек во главе с Англичанином.

Смирнов и Сырцов одновременно, как по команде, вылезли из своих авто и одновременно захлопнули дверцы. Получился не очень громкий, но внушительный залп.

– Словили? – довольно спокойно поинтересовался Коляша.

– А как же, – скромно ответил Смирнов, подошел к группе и пожал руки тем, что стояли за Коляшей. – Спасибо, за чистую работу, ребята.

– Старались, Александр Иванович, – ответил один из троих, знавший Смирнова еще по МУРу. – Он сложный был, но мы его и ждали-то в трех наиболее вероятных местах. У него, наверняка, было полное расписание жизни объекта.

– А где же все-таки он? – с нетерпеливой капризностью прервал профессиональную беседу президент Николай Григорьевич.

– Ребятки, не в службу, а в дружбу, – попросил Смирнов, – выньте его из джипа, он там на полу привязан.

Ребятки были умелые, и душегуба распеленали, развязали, отстегнули, и поставили на плиточный пол гаража в момент. Сырцов ключом открыл наручники и безжалостно сорвал со рта пластырь. Снайпер-душегуб стоял, покачиваясь. Пока не ощущал себя.

– Фу ты, ну ты, ножки гнуты! – изумился бывший десантник и каратист Коляша. – И такой – главный наемный убийца?

– У тебя здесь тихое местечко найдется, чтобы с ним, не отвлекаясь по мелочам, поговорить? – спросил Смирнов.

– Есть у меня такая комнатка для приезжающих, – обнадежил Коляша и отдал распоряжение троим: – Отведите гостя в приемную, а нам еще поговорить надо.

Коляша вывел Смирнова с Сырцовым по лесенке прямо из гаража в гостиную, оформленную соответственно Коляшиным вкусам. Главное, чтобы всего много было.

– Я пивка только, а вы? – спросил Коляша, открывая бар. – Работенка, как я понимаю, у вас сегодня непростая была.

– Стакан водки, ну и занюхать что-нибудь, – решил для себя Смирнов.

– Коньячка хорошего граммов сто пятьдесят, – попросил Сырцов.

– Будет сделано, – заверил Коляша и незамедлительно занялся исполнением желаний. Налив все, что надо, засомневался насчет закуси: под коньяк шоколадка пойдет, а вам чем закусить, Александр Иванович?

– Яблочком, – ответил Смирнов и, выбрав из вазы на низком столике яблочко порумянее, подкинул его и поймал.

Поставив заказанные напитки на столик, Коляша для себя выдвинул из-под дивана традиционную упаковку "Туборга".

Свои двести пятьдесят Смирнов принял, не отрываясь, и захрупал яблоком. Сырцов коньячок ополовинил, а Коляша, открыв три банки пива, выдул их подряд. Повздыхали, как бы огорчаясь.

– Мы здесь выпиваем, а он там ждет, – сказал вдруг Сырцов.

– Чем дольше ждет, тем страшнее ему становится, – сказал Коляша, открывая следующую серию из трех банок. – А чем больше испугается, тем разговорчивее будет. Александр Иванович, вам плеснуть?

– Потом, – решил Смирнов и накрыл ладонью стакан.

Сырцов допил свой коньяк, Коляша выдул пиво. Как бы в растерянности оглядели друг друга, и Сырцов предложил:

– Пойдем к нему?

– Кто с ним будет разговаривать? – тихо поинтересовался Коляша.