День «N». Неправда Виктора Суворова

«…в 1941 году представилась возможность повторить Канны против Германии…

Для проведения вторжения по приказу Жукова^[535] во Львовском и Белостокском выступах были сосредоточены ударные группировки…

…советским войскам в Прибалтике (Северо-Западный фронт) ставились ограниченные задачи. Удар из Белостокского выступа сулил больше: впереди укрепленных районов нет, а реки в>среднем течении не так широки. Потому войскам Западного фронта ставились решительные цели^[536].

Но самый главный удар — из Львовского выступа: укреплений впереди нет, реки в верхнем течении узкие, вдобавок правый^[537] фланг наступающей советской группировки прикрыт горами… Удар из Львовского выступа… отразить невозможно…

…он давал возможность развивать наступление на Берлин или на Дрезден…

Жуков планировал и еще один удар, как мы знаем^[538], неотразимый и смертельный. В Румынию…

А кроме этого — вспомогательные удары на Кенигсберг, удары двух горных армий через Карпаты и Трансильванские Альпы, высадка пяти воздушно-десантных корпусов…»^[539]

Нетрудно заметить, что вариант В. Суворова во многом совпадает^[540] с общим замыслом докладной записки Василевского. То же направление главного удара — из Львовского выступа через Южную Польшу к Оломоуцу и Опельону. Та же решительность, граничащая не просто с недооценкой, но с незнанием противника^[541].

Однако некоторые, и весьма существенные, детали автор «Ледокола» добавил от себя^[542]

. Прежде всего речь идет о готовящемся якобы крупном оперативном окружении немцев. Понятно, что если и возможно было за месяц с небольшим разгромить Вермахт, то лишь путем окружения и уничтожения значительной группировки противника. Отсюда — и «новые Канны», и клещи… Однако В. Суворов сам себе противоречит. Если Берклиевский предлагал частью сил Западного фронта нанести удар в направлении Варшавы^[543], то В. Суворов «ставит» ему иную задачу — Сувалки! После этого ни о каком масштабном окружении немцев говорить уже не приходится. Удар Юго-Западного фронта без поддержки Западного неизбежно становится изолированным. Так ударил Клейст, и его спасла авиация. Юго-Западный фронт, дойди он даже не до Катовице — до Тарнува, от окружения и разгрома не спасло бы ничто. Если же В. Суворов имеет в виду клещи в районе Сувалков, то это вызывает лишь новые вопросы. Ведь до Сувалков от границы не более десяти-пятнадцати (!) километров. Кого, по мысли В. Суворова, могла окружить Красная Армия восточнее города. Дивизию? Полк?..

Я все не мог понять, зачем понадобились В. Суворову Сувалки. Логичнее было бы Западному фронту вместе с войсками Кирпоноса нанести удар по сходящимся направлениям и где-нибудь под Радомом действительно замкнуть огромное кольцо. И думаю, что, в конце концов, понял. Он вынужден соотносить свои воззрения с реальными событиями. Павлов ведь действительно, правда, без особого успеха, нанес 23 июня контрудар именно в направлении на Сувалки^[544]. Если наступательный план, утвержденный Сталиным, действительно существовал, командующий Западным фронтом, равно как и остальные, не мог действовать вопреки ему. Если допустить, что, как утверждает В. Суворов, с началом боевых действий Красная Армия вовсе не контратаковала, а пыталась наступать, если более детально проработать замысел по окружению крупной группировки противника^[545], то неизбежно возникает вопрос, отчего же генерал армии Павлов даже и не пытался «наступать» на юго-восток, а все, что было под рукой, бросил в северном направлении? И приходится В. Суворову упоминать и «новые Канны для Германии», и Сувалки. Пусть документально ничего не подтвержено^[546], пусть одно противоречит другому, зато все сходится. У Суворова в «плане» «сверхмощный удар» в направлении на Сувалки, и, смотрите-ка, Западный фронт контратаковал в том же направлении. Можно ли подобным образом, заменяя причину следствием, хоть что- то доказать?