День «N». Неправда Виктора Суворова

Иными словами, в середине тридцатых Сталин имел неуязвимый высотный бомбардировщик, мог запустить его в производство и, сделав к сороковым до тысячи таких машин, имел возможность, шантажируя «потенциального противника» перспективой их применения, предотвратить войну.

Отчего же Сталин отказался от стратегической авиации? В. Суворов утверждает, что вождь не хотел разрушать Европу, территорию которой уже тогда, в середине тридцатых, рассматривал как свою собственную.

«Бомбить города, заводы, источники и хранилища стратегического сырья — хорошо. А лучше — захватить их целыми и невредимыми. Превратить страну противника в дымящиеся развалины можно, а нужно?

Бомбить дороги и мосты в любой ситуации полезно, за исключением одной: если мы готовим вторжение на вражескую территорию… Бомбардировка городов резко снижает моральное состояние населения… Но стремительный прорыв наших войск к вражеским городам деморализует население больше, чем любая бомбардировка…

Если мы намерены взорвать дом соседа, нам нужен ящик динамита. Но если мы намерены соседа убить, а его дом захватить, тогда динамит нам не нужен…»^[259]

Красной нитью проходит все та-же непоколебимая уверенность автора в подавляющем нашем превосходстве. В том, что в случае войны Красная Армия покончила бы с Вермахтом за три-четыре месяца. Что касается бедняги- соседа, которого мы «решили убить», то ведь и он может оказаться не безобидным фермером, а подстерегающим нас в темном коридоре вооруженным до зубов громилой. И если приходится выбирать между применением динамита и перспективой нарваться на пулю самому, я лично все же предпочел бы динамит.

Когда две великие державы сходятся в смертельной схватке, о разрушениях никто не думает. На что уж немцы уверены были в победе, однако многие советские города, скорое занятие которых было очевидно, разбомбили с воздуха до основания. Союзники отвечали им тем же. Достаточно вспомнить Кенигсберг, Бреслау, Дрезден, Берлин… И логика в этом есть. Никто ведь не скажет заранее, какой разрушительной силы должен быть удар, чтобы сопротивление противника было подавлено. Всегда лучше подстраховаться и переборщить, ведь альтернатива может обернуться поражением. На войне как на войне…

Позволю себе краткий экскурс в историю. В 1926 году в СССР была издана книга французского генерала Дж. Дуэ «Господство в воздухе». Автор, возможно впервые, высказал мысль о том, что войну можно выиграть, используя лишь бомбардировочную авиацию. Причем сухопутный театр военных действий, по мысли Дуэ, в этом случае если и играл какую-либо роль, то второстепенную. Как знать, не под впечатлением ли этого достаточно оригинального труда^[260]

развернулось в СССР строительство тяжелых бомбардировщиков.

В. Суворов прав. К середине тридцатых на вооружении стояли более тысячи «ТБ-1» и «ТБ-3». Но… куда раньше, чем им нашлось применение, самолеты успели устареть. Малая скорость и слабая живучесть этих бомбардировщиков делали их легкой добычей для истребителей и исключали возможность применения в дневное время.

А теперь поставим себя на место Сталина. Он санкционировал создание дальней авиации, промышленность построила огромное количество самолетов этого класса, но буквально тут же они оказались безнадежно устаревшими. Затраты, и не столько даже материальные, сколько затраты времени и квалифицированного труда, уже не восполнить. А отдача востребована быть не может, в бою жить этим самолетам только до линии фронта. И тут вождю предлагают запустить е большую серию очередную машину. Утверждают при этом, что это — самолет нового поколения, а наддув воздуха на основные двигатели делает его неуязвимым. Но недаром Сталин знаменит своей подозрительностью. Где гарантия, что и эта машина не устареет через год-два, как это случилось с предыдущими? И где гарантия, что «ТБ-7» действительно неуязвим?

Надо отдать Сталину должное, склонности к недооценке противника за ним не замечалось. Скорее, наоборот^[261]. Нам сейчас легко говорить о том, что на больших высотах немецкие истребители уступали в скорости «ТБ-7». А откуда знал Сталин, какие сюрпризы могли ожидать его самолеты над вражескими городами? К тому же не следует забывать, что эскадрильи дальних бомбардировщиков «привязаны» к цели, к определенной точке, и в этих условиях скорость уже не выступает решающим фактором. Ведь истребителям не надо гоняться за ними, истребители летят навстречу.