День непослушания. Будем жить!

Впрочем, и в прежние времена она бы точно не упала в обморок, услышав матерную ругань. В конце концов – она что, в теплице росла? Ходила в такую же школу, как и все остальные, и наслушалась там всякого-превсякого. Школа – еще тот источник матерного просвещения. Некоторые недоросли из параллельного класса не то что ругались матом – они на нем разговаривали.

Вначале, судя по разговорам, собирались поехать насчет лошадей завтра утром, но потом решили действовать по-другому. Представили, что где-то там умирают голодные лошади, для которых важен каждый день, и переменили планы. Оно и правда – спокойно лечь спать, представляя, что где-то там помирают лошади, невозможно… В общем, решили ехать.

Митька уселся за руль фуры, с ним сел и Мишка как охранник, в джип забрались Лена и Катя. За рулем, само собой, Андрей. Джип пустили первым – разведывать обстановку.

И в этот выезд с собой взяли радиостанции. Вернее, так: в джипе радиостанция была с самого начала – и антенна на крыше, и стационарная радиостанция в салоне. Практически у всех, кто ездит в экспедиции, у всех любителей внедорожья имеются радиостанции – такие, как у дальнобойщиков. Это удобно – едешь по трассе и слушаешь разговоры. Для развлечения или для того, чтобы узнать, где затор, где авария.

В фуре радиостанция тоже была (дальнобой же!) – ее просто настроили на нужную волну. Но кроме того, взяли с собой и японские радиостанции, носимые на поясе, – такая теперь была у каждого в их группе. Как сказал Андрей, больше он ошибки не допустит и на выезд без связи не поедет.

Ехать недалеко, но, как теперь случалось почти всегда, дорога заняла гораздо больше времени, чем до катастрофы, – ко всему прочему, оказалось, что район Студгородка возле моста на Первую Дачную забит всевозможными машинами, сцепившимися в «любовных объятиях». Ощущение было таким, будто все разом рванули из центра на выезд из города, и вот тут, у Студгородка, буквально таранили друг друга, пробивая себе дорогу к жизни.

Скорее всего, конечно, все было не так – люди умерли на ходу, за рулем, машины, сталкиваясь, перегородили дорогу, ну и в них въехали еще автомобили, хозяев которых настигла та же самая беда.

Митька умудрился бампером отодвинуть две легковушки, благо что масса фуры плюс мощность двигателя позволили это сделать, протиснулся мимо помятой белой «Калины», в которой виднелись останки нескольких человек (уже белели кости), и скоро все уже катили по улице Шехурдина, оставив по правой стороне автомобильный рынок Студгородка. До ипподрома оставалось всего ничего, с километр.

Через пять минут машины были уже у ворот ипподрома.

23 июня, день.

Андрей Комаров

Нет, все-таки Митька молодец! Дело он знает! Ловко подвинул машины! Не пришлось объезжать!

Я посмотрел на Лену, сидевшую справа от меня с отрешенно-задумчивым видом, и вдруг подумал о том, что сказала мне Настя. Нет, не может быть так, что в этой чеканно-красивой и холодной голове кипят такие страсти! Ну ведь правда – с какой стати эта девчонка вдруг взяла и в меня влюбилась?! За все время она ничем – ни словом, ни жестом не выказала отношения ко мне! Корректная, выдержанная, даже холодная – как маленькая мраморная статуя, не больше того! Неужели и правда?! Странное ощущение… пока непонятное.

Нет, ну так-то мне приятно… я не избалован вниманием девушек. Не до того как-то было… учеба, тренировки, домашние дела. Где мне было знакомиться с девушками, ухаживать, и все такое прочее? Да и возраст наш… хм… совсем не амурный. Хотя, если вспомнить, – сколько лет было Джульетте? Тринадцать или четырнадцать! А Ромео? Лет шестнадцать-семнадцать. И уже сотни лет над их судьбой умиляются целые поколения людей. Ну да, да – тогда времена были другие, тогда все было по-другому и женились рано! А СЕЙЧАС какие времена? Не другие? А интересно было бы взять да и спросить у нее – напрямую, без всяких там иносказаний! Ответит? Сказать что-нибудь типа: «Ты правда меня любишь?» Что ответит?

Я оглянулся на Катю и снова задумался: вот у нас появился новый человек. Новая девушка. Только недавно она была в состоянии бродячего овоща, и вот поди ж ты – сидит на заднем сиденье и смотрит в окно!

Вполне разумная, выдержанная девушка. Я думал, что при виде костей, трупов и разбитых машин она будет плакать или ее начнет рвать, но нет – спокойная, только слегка бледная. Что это, последствия перенесенных ею психических травм? Почему они все – и Лена, и Катя – так легко переносят ужас, который случился с миром, то, что вокруг – свидетельства постапокалипсиса? Неужели их не трогает то, что они видят? Деформация личности? Они ведут себя не «по-девчачьи»!

Ладно, потом спрошу. И с Леной поговорю, и с Катей. Когда время придет. Жалко, что Насти здесь нет, – с ней было бы легче. Не знаю почему, но легче.