День рождения… и многое другое из жизни

– Мама, и меня сфасфаглафилуй- пропищала ангельским голоском маленькая девочка. Мамочка сфотографировала дочку со снеговиком и потом у женщин началась фотосессия. Они фотографировались так, как умеют делать это только женщины. Сначала они снимали снеговика с разных ракурсов- снизу, потом, вытянув руки вверх, сверху , в полупрофиль, в анфас. Затем делали снимки друг друга с детьми. У обоих были дочки. Ну а дальше уже долго фотографировали друг друга, при этом ставили одну ножку на носок, поднимали её, сгибая в колене, обнимали снеговика, заглядывая ему в глаза- картофелины. Потом делали совместные селфи. На снимках крупным планом, с его добродушным лицом, делали губки «уточкой», и постоянно шутили и смеялись.

На следующий день уже была плюсовая температура и изредка моросил мелкий дождь. Снеговик простоял весь день в одиночестве, продолжая улыбаться , и широко расставив свои руки-ветки, безмолвно звал: « Ну, где же вы? Не бойтесь, выходите во двор! Давайте фотографироваться!». Но никто не выходил на улицу гулять с детьми, опасаясь того, что они промочат ноги и смогут заболеть.

За ночь немного подморозило, и с утра снеговик был покрыт ледяной глазурью. При этом он стал не таким ярко-белым, а немного сероватым. Его круглые бока чуть-чуть похудели и сгладились, а на носу и руках-ветках висели маленькие, прозрачные сосульки. И снежный человечек опять простоял весь день один. Вечером, когда стемнело и зажглось уличное освещение, снеговик весь блестел ото льда, и даже в глазах-картошках сверкали жёлтые искорки от фонарей.

Ещё пару дней погода оставалась такой же- днём температура была выше нуля, ночью снова опускалась. Снеговик совсем потерял свою пышность, важность, весёлый задор и добродушное великолепие. Даже улыбка на его лице перестала быть радостной.

А потом снова пошёл снег. Точнее его наносило ветром- вьюга кружила в воздухе свою белую карусель. За ночь намело большие лёгкие сугробы. Снег снова лежал покрывалом на машинах и деревьях. С утра во дворе на дорогах образовалась глубокая колея от машин. В разные стороны, как паутина, расходились одинокие тропинки тех, кто прокладывал свой путь пешком.

Снеговик приобрёл весьма необычный и печальный вид. Нижний шар его был занесён снегом и практически не виден. От этого он, казалось, стал меньше ростом, но на голове появилась большая, пушистая шапка. Средний шар, из которого торчали руки-ветки, оказался в самом низу. Из него была видна только одна рука, на которой лежал снег, и та наклонилась куда-то к низу. Второй руки не было видно- то ли ветром сдуло, то ли упала сама под тяжестью снега, и её замело. Из-под свеженанесённого белого снега кое-где выглядывали серые обледенелые бока. Но самым ужасным было лицо снеговика- это была безликая белая маска. Снегом закрыло глаза- картофелины и залепило широкую, добрую улыбку, лишь небольшой кончик оранжевого носа-морковки выглядывал наружу.

В то же вечер мимо детской площадки шли из детского сада мужчина с ребёнком. Те самые, которые в выходные слепили этого снеговика. Они остановились на дороге напротив своего произведения. Постояли, посмотрели. К тому времени уже, и голова снеговика лежала рядом. Наверное, упала или мальчишки постарше напроказничали и скинули. На снегу лежала яркая морковка.

–Как жалко, что снеговики не живут долго, правда, пап?– сказал ребёнок.

–Да, правда,– подтвердил отец и медленно зашагал вперёд. Мальчик, вдруг энергично, по глубокому снегу, зашагал к снеговику. Подошёл, посмотрел на него ещё раз, наклонился, поднял морковку и бегом побежал догонять отца.

–Пап, а мы в выходные слепим ещё снеговика?– спросил он, шагая рядом.

–Да, наверное,– грустно ответил папа. Они ещё прошли молча немного вперёд, потом отец глубоко вздохнул, положил руку на плечо сыну и сказал: «Посмотрим, какой снег будет».

Серёга- календарь

Однажды довелось мне работать на одном заводе. Когда-то это было большое производство оборонно-промышленного комплекса. Но в « лихие девяностые », как и везде по стране, всё пошло наперекосяк. Прошла приватизация, завод был выкуплен, производственные мощности сократились. Теперь завод занимал лишь малую долю того, что было ранее. Все остальные цеха и корпуса были заняты арендаторами. Но завод всё равно потихоньку работал, выпускал продукцию, в том числе и по Гособоронзаказу.

Работал я в небольшом цеху, изготавливал коробки для упаковки продукции. Там же была «штаб-квартира» бригады, которая обслуживала станки, занималась электрикой, сантехникой и прочими работами по поддержанию нормального функционирования офисных и производственных зданий. Там были электрики, сантехники, жестянщик, токарь и прочие слесари- ремонтники.