День рождения цивилизации (СИ)

- Не стоит, - все таким же спокойным и хорошо поставленным голосом, ровным до занудства, согласился Бозэ, - ибо суета мыслей порождает и суетность дел.

- Что-что?! Вы Бозэ случайно стихов не пишите? - уловив едва заметный менторский тон в ответе центрального компьютера, ­поинтересовалась иронично Злата.

Стихов Бозэ не писал, но когда-то в пору космических возмущений, когда переходы сквозь космос с Марса на Mapc-l запрещались летными правилами, истосковавшись по человеческому общению, Бозэ написал сказку о человечности.

«Была, мол, одна маленькая премаленькая планета ­вулкан и жил на ней маленький премаленький по размеру и численности народец. И однажды народец узнал страшную тайну планеты-вулкан, о том, что каждые пятьдесят тысяч лет вулкан оживает и огнедышащий смерч испепеляет все живое на планете. Маленький народец был смышленым и умным, он даже узнал год, месяц, час и минуты, когда должен будет проснуться вулкан, и решил перехитрить огнедышащую планету. Сплотившись воедино, маленькие люди построили огромный звездолет, в который они успеют собраться за пять минут до взрыва планеты ­вулкан, чтобы улететь навсегда на более гостеприимную планету. Звездолет же управлялся мысленно-телепатически и любой из маленького народца мог дать команду «Старт». Вот все собрались, часы отсчитывали последнюю минуту до взрыва, но оказалось, что одна маленькая еще меньше мало-мала девочка, не желая оставлять на произволяще свою куклу, завозилась со сборами и теперь бежала и бежала к звездолету. . . . Из иллюминаторов звездолета все видели, что девочке ни за что не успеть добежать вовремя, но не один даже самый маленький из маленьких человечков не произнес мысленно команду «Старт». У маленького народца оказалось большое-прибольшое сердце. И растроганный такой человечностью вулкан расплакался, слезы рекой потекли внутрь его кратера, и вулкан угас и на этот раз навсегда.»

Вот такая получилась сказка. Но Бозэ понял, что Злата над ним подшучивает, и ничего девушке о сказке не сказал.

У Златы же, задумавшейся о мирской суете окончательно испортилось настроение, и она засобиралась домой.

- И я тебя никогда уже не вспомню? - грустно спросила Злата, догадываясь, что по возвращению на Землю ее ожидает частичная амнезия.

- Вспомнишь, когда потребуется, - утешил Бозэ девушку, - «Обо мне все вспоминают, когда потребуется,» - недосказал он.

- А может Марс еще осмотришь?

- Нет, - мысленно отпрянула от такой перспективы гостья, - мне тогда земная жизнь серой покажется и свой джип «Хаммер» я тогда разлюблю, и будет мне потом мини-чёни сниться. Тут в Польшу съездишь, приедешь домой и нашим депутатам-­диспутанам (диспутаны - это те кто вместо настоящей жизни предлагает секс по телефону) в морды плюнуть хочется.

- Помнишь, ты рассказывала о деде и кокой-то таинственной звезде, - окончательно перейдя тоже на «ты» вспомнил ничего незабывающий Бозэ и попросил, - вспомни, пожалуйста, время и место, когда он это делал?

С минуту ничего не происходило, это Злата боролась с соблазном и страхом узнать дедовы предсказания и девичьей стыдливостью пускать Бозэ в сокровенный сундучок девичьих грез и детских грешков. (При всей этой сплошной телепатии и мысленном общении, у марсиан сокровенное так и осталось сокровенным и все, что не выдавалось на уровень общения и обмена информацией, являлось для других тайной и непреодолимым табу, в том числе и для роботов, и для компьютеров, и тем более для журналистов).

Но вот лед на озере растаял, стол исчез, солнце угасло, и тихая украинская звездная ночь заполонила огромное марсианское подземелье.

Ноги у Златы непроизвольно подогнулись и она шлепнул ась на скамейку возле родительского дома и слева с краю, где обычно любил сиживать дед Тимоха, вместо его указательного пальца ярко вспыхнула огненная стрелка.

Девушка облегченно перевела дыхание: появление покойного деда она бы не выдержала. «Спасибо, Бозэ», мысленно поблагодарила она своего гида. «Пожалуйста», последовало тоже мысленно в ответ.

Уже окончательно успокоившись, Злата и без стрелки сразу же нашла нужную звезду. Лишь только ее взгляд сфокусировался на звездочке, как та, неожиданно, стала быстро расти, превратившись сначала в комету, что у девушки вызвало новую волну страха, а затем у сегментообразную часть какого-то летательного аппарата.

Злата затаила дыхание. С минуту царило безмолвие, и лишь космический странник громоздился между все таких же далеких звезд.

- Это аварийный отсек космического марсианского челнока моего тезки Бозэ, который погиб в 34 году вашей новой эры, ­наконец-то нарушил молчание Бозэ и тут же снова умолк.

Точно возле уламка космического корабля возник, взявшийся ниоткуда, летательный аппарат, который мы, земляне, привыкли именовать «летающей тарелкой». Моментально странник был втянут неведомой силой внутрь «летающей тарелки» и тут же та исчезла, а с ней исчезли и звезды, и небо, и земля под ногами.