День свершений

— …Итак, господа, завтра у нас знаменательный день, — проговорил премьер в заключение. — Нельзя сказать, что день этот мы могли бы счесть радостным юбилеем или национальным праздником, — (члены кабинета почувствовали шутку и заулыбались), — но и оснований для траура у нас нет. Завтра исполняется ровно год с того памятного момента, который все уже давно называют без излишней аффектации Моментом ноль. Мы имеем право сказать, что этот год мы прожили не зря и что положение наше не столь… далеко не столь плачевно, как могло бы быть. Искра цивилизации не угасла. Задачу первого этапа мы исполнили, — это была фраза, которую в прежние времена газеты набрали бы курсивом, а иллюстрированные еженедельники — жирным шрифтом, и члены кабинета похлопали. — Следующая задача не менее сложна и ответственна: заставить эту искру вновь разгореться гордым всепобеждающим огнем. А для этого, господа, нам прежде всего необходима позитивная программа. Грандиозная идея, способная увлечь население, дать ему перспективу и надежду! — это опять была жирная фраза, и опять заплескались короткие аплодисменты. — Я жду ваших рекомендаций вечером, с двадцати до двадцати двух. Завтра я выступлю с речью по всеобщему оповещению; объявлено о завтрашней речи будет уже сегодня. Реалистичность и размах программы должны нейтрализовать всякого рода слухи о грядущем спасении извне. Люди будут ждать эту речь. Мы должны оправдать их высокие и… оправданные ожидания.

Члены кабинета стали подниматься с кресел, кто-то уже заговорил вполголоса.

— Господина министра внутренних дел и господина командующего подразделениями спецназначения попрошу задержаться еще на несколько минут, — громко сказал премьер.

Пока остальные расходились, оставшиеся сохраняли молчание. Когда закрылись двери, премьер устало опустился в кресло и нервным рывком ослабил узел галстука. Сунулся в тумбу стола, достал бутылку коньяку и три рюмки, пачку сигарет.

— Прошу, — сказал он с улыбкой и сам закурил первым. Министр покосился на командующего, усмехнулся и достал из своего необъятного саквояжа миниатюрный, как книга, магнитофон.

— Ты совсем не изменился, — сказал министр. — Ничего тебя не берет, — щелкнул клавишей.

Раздалось слабое шуршание, потом бодрый голос премьера заговорил:

— Храбрые защитники свободы! Ракетчики и пилоты! Моряки! Астронавты! За вами — вся мощь самого богатого — и самого развитого государства в мире! За вами — духовная сила нашего великого народа, сплоченного конструктивными идеалами демократии! В этот тревожный час мир, который мы отстаивали как могли, снова под угрозой. Но наша богом избранная страна должна последовательно выполнять свою миссию и ни на миг не ослаблять психологического и политического давления на противника. Нация полна решимости победить и выжить после победы!

Министр снова щелкнул клавишей, и стало тихо, только позвякивало стекло и побулькивала бутылка — командующий, не теряя времени, расплескивал коньяк по рюмкам.

— И заметь — я был прав! — премьер выбросил в сторону министра руку с дымящейся сигаретой. — Скорее всего, мы победили. И явно выжили. Вот с этого я, пожалуй, и начну речь…

— Думаешь, тебе что-то принесут?..

— Нет, разумеется… Черт с ними. Ну, будем.

— Вкусно, зараза, — перехваченным голосом пробормотал командующий. — Эх, виноград, виноград…

— Все, — энергично сказал премьер. — Хватит болтать. Есть что-нибудь по пятнистой смерти, наконец?

— Есть, — ответил министр. — Версия первая: это не болезнь.

— Так, — сказал премьер. — Твои биологи — они что…

— Это, так сказать, все болезни разом. Просто от такой встряски лопнула к свиньям иммунная система.

— М-м, — с неудовольствием сказал премьер. — Не нравится мне это. Безнадежно как-то.

— Ну, тогда тебе должна вторая понравиться, — ехидно оскалился министр. — Выскочило что-то из наших же военных лабораторий. Ну, мутировало, разумеется…

— Тьфу, черт! Г-гадость. Ладно, не будем об этом. Командующий, не зевай, — командующий налил по второй. — Что со штабами?

— Минутку, — сказал министр и извлек из саквояжа какой-то странный и невероятно сложный прибор, поставил на стол. — Для твоей коллекции. Экспозиции, вернее. Приобщи.

— Како-ой, — восхитился премьер. — Что это?

— Ни малейшего представления. Загадка второй природы. Патрульные нашли в дальнем рейде — там что-то взорвалось еще вначале, черт его знает, что именно. Сильно взорвалось. Но это вроде цело, лежало поодаль. Обеззаражен полностью, не бойся.

— Како-ой. Спасибо!! Как живой, правда? — министр усмехнулся. — И чего только не напекли высоколобые, черт бы их побрал… — премьер бережно переложил прибор со стола на мягкое кресло. — Свернулся клубочком и спит, чувствуешь? — погладил прибор. — Мур-р, мур-р… — вздохнул, отвернулся. — Жду ответа.

— Готовят путч, — проговорил министр. — Подробностей пока нет. Но, в сущности, мы готовы к любым вариантам.

— Ой ли? — сказал премьер. — Насколько продвинулась проработка упреждающей акции?

— Безнадежная затея, — министр с неудовольствием сморщился.