День Всех Смертей

Женщина между тем открыла гришины наручники и освободила заложника. Издав победоносный вопль, он подбежал к стоящей на коленях Наде и обхватил ее сзади за горло правой рукой. В левую руку спасительница вложила ему свой пистолет. Сами же они с напарником подняли Виталия, усадили его в капитанское кресло, развернули лицом к Тайпану и заняли позицию позади раненого. Не забыв, разумеется, заглушить двигатели.

«Императрица» стала замедлять ход и остановилась раньше, чем гораздо более легкий катер. А он прекратил движение, когда ткнулся носом в корму яхте. Спустя полминуты обе посудины дрейфовали впритирку друг к другу, и за это время Красный Посох уже понял, с кем имеет дело.

За спинами оглушенной Нади и корчащегося от боли Виталия помимо Гриши прятались Гюрза и Кислый. Как они здесь очутились, было пока неясно. Зато Тайпан совершенно точно знал: удача, которая доселе благоволила ему и Салаировым, только что от них отвернулась…

Глава 19

Злорадный гнусавый хохот Робинзона Гриши был самым отвратительным звуком, который Тайпану доводилось слышать в жизни. Вот только заткнуть бывшему заложнику рот он уже не мог. Как и не мог заткнуть себе уши, что ему тоже очень хотелось бы сейчас сделать.

Почему в мгновение ока все перевернулось с ног на голову, и как здесь очутились гришины спасители? Самый очевидный ответ на этот вопрос был несложен. Как бы тщательно Виталий и Надя не проверили «Императрицу», на ней почти наверняка имелись тайники для контрабанды. Небольшие, учитывая размеры судна. Но такие, которые при простом обыске было не обнаружить. О них знал лишь хозяин яхты и его доверенные люди, включая, естественно, Гюрзу.

Вопрос в том, как она опередила беглецов. Хотя и тут вряд ли стоило говорить о чуде. Когда ей доложили, что босс приказал готовить яхту к отплытию, она вмиг смекнула, что делать. После чего гнала машину на предельной скорости, чтобы добраться до «Императрицы», прежде чем туда привезут заложника. И по рации с Тайпаном она говорила не из цитадели, а с пристани – вышла на связь сразу, как только получила доклад, что «рэнджровер» босса уже в пути.

Гюрза балансировала на лезвии ножа, но ее маневр сработал. Правда, не идеально – Красный Посох был еще жив. Тогда как окажись он с Салаировыми на кокпите, тоже нарвался бы на пули. И стреляли бы ему не по ногам, а в голову.

– И что ты теперь запоешь, уродливая морда? – спросил коротышка, когда его бурная радость слегка поутихла. – Гляжу, тебе уже не хочется стебаться надо мной, сучий ты потрох!

– Нет, не хочется, – признался Тайпан. И, не тратя время на пустой треп, перешел к делу: – Хрен с тобой, давай обсудим все заново. Ты отмочил крутой фортель, не спорю. Но у меня еще есть как минимум пять тысяч свинцовых причин, чтобы с тобой поторговаться.

– Да ладно? Что-то очень сомневаюсь, – не поверил Гриша. – Ты палил как одержимый, наверняка истратил все патроны и гранаты и сейчас пугаешь нас разряженной пушкой.

– А ты уверен? – переспросил пулеметчик. И, направив стволы «минигана» в небо, дал короткую полусекундную очередь.

– Вау! Глядите-ка, он не блефует! – Робинзон проводил глазами улетающий ввысь, рой трассирующих пуль. – Окей, убедил! Итак, я тебя внимательно слушаю.

– Отец с дочерью переходят ко мне на катер и мы уплываем. Вы остаетесь здесь. Чтобы тебе не было вконец обидно, я покрою твои убытки и верну микростанции. Ну а погонитесь за нами – утоплю. На этом все.

Предложение было не самое удачное, зато самое простое. До побережья Китая катер не дотянет, но до судоходных путей, вероятно, доплывет. А там можно будет подать сигнал «SOS» и ждать, когда тебя обнаружат.

– Э, нет, ни черта подобного! Забудь! – отклонил такое условие Гриша. – Что помешает тебе утопить нас сразу, как только ты отплывешь? Даже не сомневаюсь, что именно так ты и сделаешь. Поэтому слушай мой расклад: ты бросаешь оружие, сдаешься, мы все плывем на остров и уже там решаем, как с вами троими быть. Дело ваше скверное, но не безнадежное. Человек я суровый, но отходчивый. Как знать, а вдруг завтра-послезавтра я успокоюсь, подобрею, взгляну на это другими глазами, и все мы дружно посмеемся над сегодняшним бедламом за бутылкой шампанского? Ну что? Готов сыграть с моим милосердием в орла и решку?

– Если это шутка, то она слишком идиотская, – оценил Тайпан встречное предложение. – По-моему, лучше застрелиться, чем играть с тобой в подобные игры.

– В таком случае даже не знаю, как нам быть, – пожал плечами Робинзон. – Слишком далеко все это зашло. Да я бы гордиев узел распутал быстрее, чем тот бардак, что ты устроил.

– Виталий, как ты? – поинтересовался Красный Посох у Салаирова, который продолжал корчиться в кресле от боли. – Виталий, ответь, как ты там?

– Кажется… мне хана, – прохрипел он. – Боль адская, в глазах рябит и… я не чувствую ног… Илья!

– Я здесь, Виталий!

– Забудь обо мне, слышишь? Но только вытащи отсюда Надю! Поклянись, что вытащишь ее, Илья!

– Клянусь, Виталий, что увезу ее отсюда живой и здоровой, – пообещал Тайпан, ибо что еще он мог на это ответить.