День Всех Смертей

Время неумолимо истекало. Не имея четкого плана, горе-освободитель решил для начала проникнуть в угодье, частью которого являлся злополучный северный берег. Нечего было и думать о том, чтобы въезжать туда через уже известные ворота. Но спасибо карте – благодаря ей, выяснилось, что они там не единственные.

Еще один контрольно-пропускной шлюз находился в трех километрах восточнее основного. Через него, видимо, и запускали в угодье «костлявых». А их доставляли сюда, если опять же верить карте, из Распредзоны – территории на востоке, фактически концлагеря, где содержали рабов и откуда их выгоняли на работу.

Логика подсказывала, что после сбоя систем безопасности охрана Распредзоны была усилена. Зато охрана угодья – маловероятно. Кого там было стеречь? Охоту сегодня отменили, и значит всех «костлявых» перед Рулеткой наверняка выловили и вернули в бараки, а освободившиеся патрули перебросили на усиление безопасности стратегических объектов.

И действительно, основная «движуха» шла у главного шлюза, через который ездили туда-сюда грузовики и внедорожники. Ворота же служебного проезда были заперты на массивные накладные замки.

Рядом с ними имелся проход для охранников, перекрытый решетчатой калиткой. К ней тоже был приварен замок, но поменьше. Немного знакомый с воровской наукой, Тайпан мог вскрыть такой замок имеющимися в машине инструментами минуты за две. Что было гораздо быстрее и проще, чем ковыряться в замках на шлюзе. И – гораздо тише, нежели цеплять к воротам трос и вырывать их автомобилем. Правда, не открыв ворота, Красному Посоху придется дальше идти пешком, но это его устраивало. Тем более, что взломанный шлюз и проехавший через него внедорожник могли привлечь внимание «альбатросов».

Бросив машину подальше от ворот, в небольшой низине, Тайпан забрал оружие, боеприпасы и инструменты. Немного подумав, взял и рацию, хотя она стала для него бесполезной. Брать с собой ноутбук смысла не было – и без карты заблудиться в угодьях являлось сложно. А вот лежавший в бардачке бинокль мог пригодиться, и его Тайпан тоже захватил.

В черной полевой форме и с автоматом, издали он ничем не отличался от патрульного. Вот только стоит кому-то увидеть его вблизи – и дело дрянь. Поэтому он, взломав замки на калитках внешнего и внутреннего забора, отправился к берегу не самым коротким путем, а окольным – через руины и нагромождения скал.

Что ему делать на берегу, он все еще не знал. Прячась за камнями и развалинами, Тайпан изучал в бинокль впередилежащий путь, после чего шел к следующему укрытию. Увы, но время тоже не стояло на месте. Часы продолжали тикать, разве что было еще не поздно связаться с Гюрзой и сообщить ей, что он капитулирует. Только в этом случае она соблаговолит ему ответить. Все прочие темы для разговоров они исчерпали.

Вопрос лишь в том, что выиграют от его капитуляции он сам, Виталий и Надя кроме сомнительной для всех них радости умереть в одной компании. На что, похоже, Робинзон и рассчитывал, всерьез полагая, что Тайпан – близкий друг Салаировых, готовый пойти за ними даже на погибель.

Возможно, он и пошел бы, кабы видел в этом смысл. Но смысла там не было. Ни малейшего. Или все-таки был? Но тогда Тайпан нуждался в подсказке, ибо сам он в упор его не замечал.

Неведомо, на что он еще надеялся, когда сдаваться тоже стало поздно. Как бы то ни было, отчаяние не помешало ему трезво оценить обстановку. И засечь посты, оцепившие участок побережья, на котором Гриша собрал туристов на Рулетку Посейдона.

Местность охраняли те же автопатрули, только не курсируя по ней, а стоя на возвышенностях, в пределах видимости друг друга. Ближайший патруль обосновался у руин, которые Тайпан выбрал очередным своим укрытием. Два «альбатроса» стояли возле машины, один из них курил, а второй то и дело подносил к глазам бинокль. Только смотрел он в основном на север – видимо, с нетерпением ждал, когда гигантская волна покажется на горизонте.

Выгадав момент, когда оба они отвернутся к океану, злоумышленник прокрался в развалины и подобрался к патрульным настолько близко, что расслышал их беседу.

– Не, братан, я тебе честно скажу – профукал ты свое бабло! – укорял один «альбатрос» другого. – Зря так рано сделал ставку. Говорил же тебе однажды: в этой рулетке ставки надо делать в последний момент, когда лодки на воду спускают. Потому что если их не спустили – зуб даю, идет «жирная» волна! Угадай, почему?.. А, ладно, не парься – скажу. Если в остров звезданет суперцунами, оно может забросить эти лодки аж на вершину обрыва. Вот Гриша и очкует, как бы они не поубивали зрителей. И не кидает в море всякий хлам, когда это может быть опасно.

– Да почем ты знаешь, Боча, может, ничего я еще не профукал, – спорил с ним напарник. – Может, Гриша это… того… нарочно всех дурит, чтобы они, типа умные, как ты, думали про суперцунами и больше неправильных ставок понаделали.

– А ты, стало быть, Кнопарь, у нас умнее Гриши – так, что ли? – хохотнул Боча.