День Всех Смертей

– И как вам моя идея, леди и джентльмены? – на всякий случай осведомился коротышка. Хотя и так было ясно, что от желающих участвовать в охоте не будет отбоя.

Толпа ответила хозяину одобрительным гулом и поднятыми кулаками с оттопыренными вверх, большими пальцами.

– Отлично! Просто отлично! – зааплодировал в ответ Гриша. – Но прежде чем вы отправитесь за призом, вот вам еще информация к размышлению. Как думаете, почему эта девчонка… – Он снова толкнул ногой Надю. – Почему она сегодня оказалась на Бушприте? Ответ прост: это вместе с нею Тайпан устраивал свой беспредел. Но как только их обоих припекло, он просто взял и бросил ее, можете себе представить? Трусливо сбежал, отказавшись жертвовать собой ради спасения прекрасной дамы! Ну что за бессердечная сволочь!

Гюрза ухватила Надю за грязные волосы и поставила ее на колени. Одна рука у девушки, очевидно, и впрямь была сломана, поскольку висела плетью. Другой она попыталась вяло отбиваться, но у нее ничего не вышло. Чтобы сбить с нее спесь, Гюрзе хватило лишь раз садануть ей коленом промеж лопаток.

– Но если даже Тайпану эта девчонка больше не нужна, то мне – и подавно, – продолжал Робинзон. – Одни убытки из-за нее, а кто их покроет? Явно не она. И не ее трусливый приятель. Кстати, хотите услышать его жалкое блеянье? То, как он умоляет, чтобы я отпустил его маленькую подружку на свободу? А ну-ка, дадим ему еще одну попытку!

Гюрза протянула боссу рацию и он поднес к ней микрофон. Надо думать, рация была настроена на тот канал, по которому Красный Посох вел переговоры с бывшей любовницей. И если бы он снова вышел в эфир, его голос услышали бы не только она и Гриша, но и все грядущие охотники за его головой.

«Трусливый приятель» достал из кармана свою рацию, поднес ее ко рту… но так и не нажал кнопку вызова. Робинзон не просто изгалялся, а старался вдобавок разъярить Тайпана. Затем чтобы он утратил самоконтроль и обнаружил себя, скрывающегося неподалеку.

И что случится, когда он заговорит? Ничего такого, что даст ему преимущество над врагом. Скорее, все с точностью до наоборот.

Снова вынув из рации батарею, Тайпан спрятал их назад в карман. И продолжил следить за представлением, не собираясь поддаваться эмоциям и идти у Гриши на поводу.

– Вот видишь, Пушинка: твоему другу по-прежнему на тебя наплевать. А ты, дурочка, еще слушалась его приказов, – обратился коротышка к девушке, не дождавшись ответа по рации. – Ладно, да будет его молчание знаком согласия с моими словами. И со всем остальным… Гюрза! Не скажешь Тайпану напоследок пару ласковых слов?

– С превеликой радостью, – ответила она в поднесенный микрофон. – Хоть он и помалкивает, но я-то знаю, что он нас и слышит, и видит. Поэтому пользуюсь случаем и передаю ему горячий привет! Зря он явился сюда и устроил весь этот бардак. По себе знаю, как бывает обидно и больно, когда твои надежды рушатся. Особенно те, ради которых ты бросил на кон все, что у тебя было, включая собственную жизнь. Вспомни о том, как ты растоптал мои надежды пять лет назад. Вспомнил? А теперь окончательно распрощайся со своими! Отныне мы с тобой полностью квиты!

Наблюдающий за ней в бинокль Тайпан заметил появившийся у нее в руке нож. А затем произошло то же самое, что и позавчера в баре: одним молниеносным движением Гюрза перерезала своей жертве горло. Потом выждала немного, продолжая удерживать захрипевшую и забившуюся в судорогах Надю за волосы – так, словно позировала с ней перед объективами камер. А когда агония Нади стала утихать, Гюрза вонзила ей клинок под левую лопатку. После чего под злорадный гогот и аплодисменты пинком уронила тело пленницы на сцену и отступила назад с окровавленным ножом в руке.

– Ну что, Тайпанчик, тебе по-прежнему нечего нам сказать? – ехидно осведомился Гриша. – Не стесняйся, говори – мы внимательно тебя слушаем! Неужто так и будешь молчать, словно воды в рот набрал?

Красный Посох еще до прихода цунами навсегда простился с Надей, и сейчас лишь проглотил подкативший к горлу комок. Но к рации так и не притронулся.

Конечно, он нашел бы нужные слова и немало. Но именно теперь, когда Гюрза поставила окончательную точку в судьбе Нади Салаировой, у него пропало всякое желание общаться с хозяевами острова. И потому ответом им стало все то же молчание. Оно заставляло их теряться в догадках и одновременно говорило за Тайпана громче любых слов…

Глава 24

– «Колеса-Семь», прием! Доложите обстановку, – подала голос рация Бочи и Кнопаря вскоре после того, как толпа на берегу стала расходиться. Начинало темнеть, но Гриша не торопился покидать берег, пропуская спешащих на охоту туристов вперед.

– Говорят «Колеса-Семь». У нас все чисто. Повторяю: у нас все чисто, – ответил Красный Посох в точности так, как это делали ныне мертвые патрульные. А чтобы его не опознали по голосу, он слегка растягивал слова, по примеру многих «альбатросов», и говорил через положенную на микрофон ветошь, которую нашел в бардачке.