Дьенбьенфу. Сражение, завершившее колониальную войну

1 авианосец с истребителями — бомбардировщиками.

Пока Наварр в Париже ездил от одного штаба к другому и повторял свои просьбы, которые обычно молча и с улыбкой сожаления выслушивались, а затем назывались”завышенными”, Коньи в Ханое посадил в самолеты”Дакота” два батальона парашютистов и направил их под командованием полковников Бижара и Дюкурно по направлению к Ланг — Сону, маленькому городку на границе с Китайской Народной Республикой. Все сообщения агентов подтверждали, что именно через Ланг — Сон поступают военные грузы Вьетминю из Китая. Недавно маленький “Мушар” — скопированный французским заводом “Моран” немецкий наблюдательный самолет “Физелер — Шторх” — сделал снимки скалистой, поросшей лесами горной местности, в которой, по мнению аналитиков, находился перегрузочный пункт снабжения. Согласно приказу Наварра, которому для улучшения имиджа нужно было провести эффектную операцию “коммандос” против важнейших районов в тылу Вьетминя, пока он сам пребывал в Париже, Коньи начал эту операцию. Даже если ничего особенного из нее не выйдет, она поможет Наварру в Париже в качестве дополнительного аргумента.

Машины высаживали солдат на очень небольшой площади, чтобы облегчить концентрированные удары. Когда солдаты скатали парашюты и огляделись, то оказалось, что этим влажным утром 18 июля 1953 года, дня, который обещал быть жарким, они не увидели ни одного вьетнамца. Не было никаких выстрелов. Лишь когда взводы продвинулись в уже обозначенную разведчиками местность, в которой было много скальных гротов и оврагов, они заметили отдельных крестьян на рисовых полях. По ним французы стреляли без предупреждения. Коньи выдал “карт — бланш” на эту операцию, а это означало, что жизнь гражданских лиц ничего не стоила.

В пещерах они нашли некоторое количество американских пулеметов, требовавших ремонта, немного боеприпасов, пару ящиков с противотанковыми гранатами и немного стрелкового оружия. Пещеры были взорваны. Дальнейшие поиски ничего не дали. Но и поздно вечером противник не был обнаружен.

Несмотря на строгую секретность, подготовка к операции не ускользнула от внимания верховного командования Народной армии. Потому был отдан приказ, дать противнику ударить в пустоту. Вьетнамцы воспользовались проверенным принципом — не ввязываться в каждый бой, который навязывает враг, а сконцентрировать свои удары там, где это обещает наибольший успех.

Коньи, ставший недоверчивым после всех обстоятельств, вскрывшихся в результате высадки, оценил задачу как выполненную и приказал отходить. Он высадил еще один батальон парашютистов у Лок — Биня в районе дороги, идущей из Ланг — Сона на юг, чтобы прикрыть возвращение. Это не понадобилось, потому что колонну никто не атаковал. В одуряющей жаре она прошла долгий путь в Ханой, не сделав ни единого выстрела. Коньи в сообщении для прессы сказал об”ужасном и непредсказуемом противнике”. Но, как бы случайно, проболтался, что “его отряд уничтожил огромное количество оружия, среди прочего, более восьми тысяч пулеметов”.

— Знаете ли вы, что это значит — уничтожить восемь тысяч пулеметов такого противника, господа? — риторически вопрошал генерал Наварр депутатов французского парламента в Париже, делая для них доклад. Он получил в ответ пару признательных взглядов, но никаких аплодисментов.

Наварр, которого пригласили на заседание Совета национальной обороны 24 июля, чтобы обсудить его требования, раздул из операции под Ланг — Соном огромный успех. Но эффекта, на который он рассчитывал, Наварр не достиг. Никто, правда, не выступал прямо против его плана, но министр обороны дал согласие — после обсуждения в Совете — на дополнительные девять пехотных батальонов. Ни пушек, ни авианосца. Премьер — министр Ланьель напомнил Наварру о катастрофическом финансовом и экономическом положении Франции, и в минуту откровенности кратко сказал, что он и сам склоняется ко все более преобладавшему в Париже мнению, что войну эту пора заканчивать. Независимо от этого, сообщил Ланьель генералу, он отвечает теперь не только за безопасность французских войск в Индокитае, но и за защиту Лаоса от будущих акций Вьетминя.

В день отлета из Парижа один его коллега — генерал, много лет прослуживший в Индокитае, предупредил Наварра: — Твоя идея с Дьенбьенфу мне совсем не нравится, Анри. Не говоря уже о том, что ты лишишь наших войск другие части страны. С той численностью войск, которые есть у тебя, ты там попадешь в ловушку. Вспомни наш старый опыт: опорная база, как бы хороша она ни была, ничего не стоит, если ее снабжение целиком зависит только от транспортных возможностей нашего совершенно недостаточного воздушного флота и от погодных условий, которые там катастрофические.

— А Лаос? — задал вопрос Наварр.

Его друг покачал головой. — Верно, они поставили тебе такую задачу, которую мог бы поставить лишь тот, кто или никогда не видел Индокитая или не хочет его никогда больше увидеть!