Очень хорошая идея. В отличие от православных раввины могут брать оружие в руки, поэтому я с удовольствием попрошу автомат.
Политики о себе
Мой собственный опыт, моя жизнь на Западе показывают, что заграница не поможет.
Я готов быть кем предложат.
Кроме меня, народу там [в Госдуме] надеяться практически не на кого. И еще на нескольких человек.
Вызвали «Скорую помощь». Она не приехала. И тогда я родился сам.
У меня чистые руки, но они будут в крови, если я стану президентом.
Я с детского сада социально озабоченный. Меня из-за этого попросили забрать оттуда. Спорил с нянечками, ругался. По той же причине трижды исключали из школы. В вузе мне не хотели давать диплом отличника. Пришло время, и я оказался в своей нише.
Я свою молодую жизнь начинал со службы в Германии… Кстати, там вступил в КПСС. Так что если есть претензии, то к немцам.
У меня хобби – это вам не понравится.
В моем случае нельзя определить, черное или белое, политик или чиновник. В этом смысле я скорее существо серое.
Моя встреча с инопланетянами была в сентябре 1997 года. Нормально. Проконтактировал. Встретился. Вернули обратно на землю. Живой, психически здоровый…
Кепка защищает некоторые обнаженные части моего тела.
Совершенно случайно белорусский народ доверил власть именно этому человеку.
Я по гороскопу Козерог, а по природе – однолюб.
Я не могу быть антисемитом, потому что я член арабо-российской дружбы.
Де Голль был мудрым человеком, поэтому и мне надо помудреть.
Меня называют крестной мамой питерской команды.
Я не просто хотел быть шпионом, я хотел быть полезным своей родине.
Взял партбилет, учетную карточку, положил в стол, перекрестил. Все там и лежит.
Я ведь самый большой демократ в стране.
У меня, по-моему, никогда ничего путного не получалось в бизнесе, хотя я им никогда и не занимался.
На выбор профессии повлияла бабушка. Она была лифтером в прокуратуре Бурятии.
Я благодарю этого человека [Ельцина] за то, что мальчишкой он ввел меня в большую политику.
Стабилизация пожирает своих детей… Я слишком одиозен для прекрасного нового мира.
Когда я был стрелочником, я думал: какой дурак начальник станции. Потом стал начальником станции.