Его еще грузить и грузить!
Президент, он заинтересован смотреть на эти тараканьи бега, потому что тараканы-то все его, поэтому условия для них будут честные.
Мы все дрессированные, и наш дрессировщик – это Владимир Владимирович Путин.
Жить стало лучше, но противнее.
Одна надежда, что у Путина не снесет крышу. Больше никаких тормозов и противовесов в принципе нет.
Он [Путин] был моим заместителем девять месяцев, и как раз родился президент.
Путин – это наше все.
Разве Путин может быть не прав?
Выбирают человека, чтобы потом своими же руками его топтать.
Восемь лет борьбы за и против Путина всех нас сделали немножко идиотами.
Путин, который опускался на дно Байкала, – что это такое? (…) По существу, это Пророк, который опускается на дно, чтобы услышать «гад морских подводный ход».
[Татьяна Фельгенгауэр]: – Вы свою позицию корректировать никак не будете?
– Ну, по принципиальным положениям, безусловно, нет.
– И нет такой силы, которая может вас заставить ее скорректировать?
– Такая сила, видимо, есть. Я думаю, что это Всевышний. Не будем называть его фамилию.
…Последние два года он постоянно встречается в самых разных ситуациях то с рыбами, то с птицами, то с хищниками, то с копытными. Я думаю, что, во‑первых, ему с ними встречаться легче и приятнее, чем с партией «Единая Россия», (…) [хотя], казалось бы, там полно копытных, полно рогатых, полно всевозможных чешуйчатых и кишечно-полостных.
– Что делать с Владимиром Путиным (…)?
– Могу сказать по себе – убивать его внутри себя, выдавливать по капле каждый день.
Главное мое впечатление от встречи – у Путина красивые голубые глаза.
Вы когда-то сказали, что вы трудитесь, как раб на галерах, с той лишь только разницей, что у раба не было такой отдачи.
Благодаря тому, что Российской Федерацией руководит такой человек, как вы, с человеком могут происходить такие вещи, как со мной.
Есть Путин – есть Россия, нет Путина – нет России.
У нас – царь-жрец, на которого не может быть никакой обиды, потому что благодаря ему встает солнышко.