Денис Котик и орден бледных витязей

– А как это? Они рыбой, что ли, воняют? – поинтересовался шошарр. Чувствовалось, тема беспокоит его не на шутку.

– Сейчас сам увидишь, когда спустимся! Этот путь ведет прямиком во дворец!

За интересной беседой ребята, возглавляемые Бобрыней, сами не заметили, как оказались у края... водной горки, которая змеилась, как и положено горкам, уходя куда-то вниз, под своды из голубого тумана. На такой горке Денис с удовольствием катался в аквапарке, когда ездил с родителями на море. Но то было в аквапарке...

Леся и Максим тоже отпрянули. Мало ли что ждет их там, внизу! А вдруг, вопреки уверениям Бобрыни, у основания горки самая обыкновенная вода – холодная и совершенно непригодная для жизни и дыхания? И тогда они попросту утонут.

– Может быть, есть какая-то лестница? – замялась Леся. – Знаете ли, уважаемый Бобрыня, я ужасно боюсь горок!

– А мы с удовольствием посмотрели бы на то, как выглядит все ваше Подводное царство, а не только один дворец. Мы много слышали о нем. И читали. В сказке про Садко, например. Может быть, вы покажете нам какую-то другую дорогу? – поддержал Лесю Денис.

Но не успел Бобрыня ответить ребятам, как со стороны горки послышалось залихватское:

– Эге-гей! Айда за мной! Эге-гей! – это кричал шошарр. Его голос постепенно удалялся и затихал.

Ситуация была ясна: пока ребята колебались, Тиша смело начал спуск.

– По крайней мере, теперь у нас просто нет других вариантов, – сказал Максим, поднимаясь на стартовую площадку.

Бобрыня не соврал – дворец и впрямь был великолепен.

Массивные витые колонны, богато изукрашенные перламутровыми ракушками и жемчугами, поддерживали его высокие своды. Дворцовый пол был выложен отполированными до блеска черепаховыми панцирями. А окна, забранные стеклами из горного хрусталя, выходили... прямо в толщу воды!

Вода за окнами и впрямь была ужасно мутная, так что ничего, кроме зарослей густой зеленой тины, из большинства окон разглядеть было нельзя. В общем, вид из окна был по меркам Дениса угрюмым. А вот по меркам Бобрыни, по-видимому, вовсе наоборот!

– Молодцы, ребятушки, постарались сегодня на совесть! – удовлетворенно улыбаясь, заявил Бобрыня.

– О ком это вы?

– Как это о ком? О мутителях, конечно! Вона, какую красотищу навели! С вечера-то вода прозрачная была. Аж противно, до чего прозрачная. А теперь – совсем другое дело! Душа радуется!

– А где же ваши хваленые хлюпатели? – поинтересовалась памятливая Леся. – Почему я не слышу "чарующих звуков"?

– Погоди, погоди... Мы хоть и во дворце, но только на его окраине... А вот как приблизимся к гостиным залам, где собирается вся наша знать и где сам владыка Плесневик-Влажнобород Второй заседает, тут-то ты хлюпателей и услышишь... И даже увидишь! – Бобрыня причмокнул, словно бы предвкушая невероятное удовольствие.

И правда, стоило им миновать еще десяток пустынных комнат, в которых было мало мебели, зато много фонтанчиков, бассейнов и аквариумов, как ребята услышали странные ритмичные звуки, словно бы несколько человек хлопали мокрыми тряпками по кафелю в ванной комнате.

Впрочем, не только – прислушавшись, Денис различил звуки, похожие на те, что издает эмалированный тазик, если в него выкрутить мокрую футболку. А потом еще десять мокрых футболок.

А также звуки ливня, который колотит по крыше.

И даже перезвон капель, что вытекают из водосточной трубы и падают в лужицу, не говоря уже о шелесте ночного прибоя. Причем, странное дело! Все эти звуки образовывали некое подобие гармоничной целостности. И при большом воображении (которое у озерного народа, вероятно, имелось) их и впрямь можно было принять за своего рода музыку.

– Не правда ли, восхитительно? – Бобрыня почти светился от переполняющих его чувств – гордости за родное царство и упоения прекрасным. Чувствовалось, что он едва сдерживается, чтобы не застыть эдаким столбиком, забыв о ребятах и полностью погрузившись в слушание.

– И правда, очень, очень красиво, – ответила Леся.

– При дворе нашего владыки служат самые искусные хлюпатели! Мы выписали их из самого Тридвенадцатого царства! – со слезами на глазах воскликнул Бобрыня.

Двое лакеев с зелеными жабьими лицами и рыбьими плавниками вместо рук распахнули перед Бобрыней и ребятами дверь.

Они оказались в зале, залитым ярким, но мертвенным светом...

– Здравствуйте, гости дорогие! – низким голосом, в котором словно бы вода закипала, провозгласил владыка Плесневик-Влажнобород Второй, поглаживая свою окладистую зеленую бороду.

Он восседал на троне с высокой спинкой, ножки которого были выполнены в виде двух морских змеев, скалящих свои недружелюбные, набитые острыми зубами пасти в сторону вошедших.

В левой руке у него был трезубец (правда, зубьев в нем было не три, а четыре, как у вилки). А на голове у Плесневика чванилась щедро украшенная синими сапфирами корона, и впрямь выполненная довольно искусно – не хуже корон русских императоров, которые Денис видел в Грановитой Палате.