Денис Котик и Царица крылатых лошадей

— Так мы и не впервые. У всех денежников, что в нашем княжестве за это время попадались, и так, и эдак о Снежной выпытывали. Ее исчезновение нам всем как дубиной по загривку. Мы волки смирные. Завет блюдем свято. А эти проклятые разбойники, которые на Снежную покусились, нас, волков, по всему Архипелагу душегубами выставили.

Все то время, пока Густав оправдывался, Берендей не спускал с него испытующего взгляда.

Денису еще никогда не доводилось видеть, чтобы дед так смотрел на кого-то. Не хотелось бы ему сейчас очутиться на месте барона фон Лютича!

— Я тебе верю, Густав, — голос Берендея смягчился. — Ступай со товарищи отдыхать. Еще увидимся и поговорим как следует, по душам. Если не здесь, так на Большом Вече.

Волки осклабились и завиляли хвостами — по-человечьи это значило, что они дружелюбно улыбаются, — и быстро ретировались.

Хрули, которых Густав называл «денежниками», в продолжение беседы Берендея с волками не шелохнулись и не издали ни звука.

Видимо, этого требовал местный этикет. Но стоило последнему волчьему хвосту исчезнуть за поворотом винтовой лестницы, они заговорили. Причем все сразу.

Волчьи голоса, хоть были грубыми и хриплыми, но в них, по крайней мере, ощущалась сила говорящего и его уважение к собеседнику. А вот хрули одновременно будто бы и лебезили, и не по рангу задавались.

К тому же, у них были тихие, шелестящие голоса — такие бывают у людей, про которых говорят «в тихом омуте черти водятся».

Все это пришлось Денису не по душе.

Хрули наперебой приветствовали Берендея Кузьмича. То, что Денису удалось разобрать, звучало примерно так:

— Большого здоровья и больших денег…

— …желаем любезному магистру волшбы и чародейства…

— …таких же больших денег, как у нас!..

— …заклинателю всяческих веществ и минералов…

— …и даже больших, даже больших…

— …хотя это вряд ли возможно…

— …о том свидетельствуем мы…

…златобогатый Бюль-Бюль Баблы…

…и удачливый Мур-Ло…

…и пронырливый Куб-Ло…

…и деловой Сриб-Ло!

— А вам желаю здоровья покрепче да интересов поширше, — без энтузиазма отозвался Берендей. — Что, почтенные, тоже на Большое Вече путь держите?

— Ум любезного магистра светел, как Семь Бриллиантов Калифа! — притворно восхитился Бюль-Бюль Баблы. Остальные трое поддакнули.

— Ну и что, не видал кто из вас на Копейкином острове али на каком другом Царицу крылатых лошадей именем Снежная?

— Прискорбие наше мы повторим и на Большом Вече, — вздохнул Бюль-Бюль Баблы. — Не видали, не слыхали. Знать бы кому — мы готовы заплатить за сведения о Снежной сорок, а то и все сорок четыре треугольных золотых!

— … И даже сорок семь! — вставил Мур-Ло.

— … Сорок девять! — расщедрился Куб-Ло.

— Могли бы и пятьдесят… — неуверенно предположил Сриб-Ло.

— Мои подельники правы. Видишь, наша щедрость лишена границ! Мы сердцем и кошельком заинтересованы в том, чтобы Снежная нашлась живой и здоровой. Однако то, что мы знаем об этой истории…

— … Горе!.. — противно взвизгнул Сриб-Ло.

— … Несчастье!.. — подлил масла в огонь Куб-Ло.

— … Да-да. Что Черный Город, что Порт Семи Штормов — места гиблые… К тому все идет, что сгинула Снежная вместе со своими похитителями в пучине морской…

— Ну довольно, — Берендей сделал предостерегающий жест рукой. — Еще не запрягали, а вы уже едете. Я это от вашего брата-денежника частенько слыхивал. Ох, слыхивал!.. Когда Данила со своим деревянным соколом возле Гремуч-острова свалился.; вы его три раза похоронить успели. А он нашелся — жив-здоров! Было? Было! Когда ваш же собственный корабль на скалы Стогона налетел — вы списали в расход всю команду. А потом ее кое-кто отыскал… Кто же это был, а?

— Вы, дражайший магистр волшбы и чародейства! О, наш народ помнит вас, как никого иного! Самые лучшие слитки золота уже были отписаны для изготовления вашей статуи, и если бы не ваша скромность…

— Память у меня хорошая, — оборвал Берендей словесные излияния Бюль-Бюль Баблы. — Не будем отвлекаться. В общем, дражайшие, вы у нас путешественники-мореплаватели знатные. И люди, точнее, денежники деловые…

При этих словах все четверо расцвели самодовольными улыбками.

… А потому мы все на вас особо рассчитываем. Чтобы вам было понятней, объясню: Снежную надо искать так, будто она сделана из чистого золота с сапфирами. Найти ее нужно во что бы то ни стало! Живую или мертвую!.. — Берендей осекся. — Я хотел сказать, живую и только живую!

Хрули энергично закивали — так, что вовсю загрохотали их увесистые украшения.

— Ну а теперь извините старого. У меня разговор с гостями из Закрытки.

— О-о-о, — почтительно протянул Бюль-Бюль Баблы. — Закрытка! И почем у вас нынче фунт золота? — живо поинтересовался он у стоявшей ближе всех Любы Спицыной.

Люба растерялась. На помощь ей пришел Коля:

— Как и раньше, — сказал он с видом бывалого банкира.

Теперь пришла очередь растеряться Бюль-Бюль Баблы:

— А-а-а…

— Хотите, кстати, есть? — дружелюбно осведомился у хрулей Володя. — У меня еще полбутерброда имеется. Он, правда, надкусаный… Но там, где я кусал, можно отломить.

— А у меня полно сыра осталось! Вы, наверное, еще не обедали? — оживилась Люба.