Денис Котик и Царица крылатых лошадей

Максим, хотя и одурел вконец от страха и нестерпимого запаха псины, быстро приободрился при виде Денисовых геройств.

Два раза просить Максима не пришлось.

Он столкнул с ковролета второй мешок и прыгнул следом.

— Держи их! — завизжал главарь.

За-Четверых-Едала катался по ковру и выл от боли.

Третий песьеголовец, размахивая дубиной, бросился было на Дениса, но споткнулся о завывающего одностайника и растянулся во весь рост.

Не мешкая, Денис прыгнул тоже.

Увы, потерявший треть нагрузки ковролет успел к тому моменту рывком подняться на пару лишних метров. А потому лететь пришлось больше, чем Денис рассчитывал.

Он дважды перекувыркнулся в воздухе…

Упал на ноги…

…Сделал по инерции несколько шагов вперед…

…И со всего маху ударился лбом о грандиозный пень, в котором путешествовало многодетное семейство змей-скоропей.

Последнее, что запомнил Денис, была участливо склоненная над ним узкая мордочка змеи-дочки…

Остаток морского путешествия Денис проходил в героях. Точнее сказать, пролежал в героях. Все-таки, выпавшие на его долю испытания оказались ой какими нешуточными.

На лбу Дениса выросла, поигрывая всеми оттенками желтого и фиолетового, здоровенная шишка.

В результате учиненного Кубелланом медосмотр были также выявлены два круговых синяка на щиколотках — похоже, лапищи Едалы сработали как заправские железные тиски.

Но самым неприятным было другое.

В правой руке Дениса зародилась тошнотворная, щемящая слабость, которая споро расползлась по всему телу.

Берендей Кузьмич отнес эту слабость на счет «отрицательного колдовского заряда», который имелся у кинжала с костяной ручкой. Того самого, которым Денис проткнул ногу Едалы.

Пытаясь утешить товарища, Коля предположил, что если Денис так мучается от простого прикосновения к кинжалу, то раненому песьеголовцу сейчас в сто раз хуже.

«Может даже, он уже издох», — мечтательно закатив глаза к потолку, сказал Коля.

Но для Дениса это не было утешением. Он же не собирался никого убивать! Он и ранить-то Едалу не стал бы, если б только видел другой выход!

Вот кто действительно утешил Дениса, так это Берендей.

Он обмотал его правую руку полоской бересты, покрытой целительскими заклинаниями. И уже через пару часов Денис почувствовал, как в его тело вливаются свежие силы, а на щеках проступает здоровый румянец.

Берендей заверил Дениса, что «отрицательный колдовской заряд» кинжалов, которыми пользуются песьеголовцы, опасен только для нормальных людей и животных. А для песьеголовцев этот заряд совершенно безвреден, ведь и сами-то они существа со всех сторон отрицательные.

— Свинья грязи не боится, — объяснил Берендей. — А потому не волнуйся за нечистого. Твой Едала уже, небось, танцы танцует и веселящих улиток дюжинами лопает. Правда, начальство Едалы за то, что он вас упустил, может его в наказание и заколдовать самым озорным образом. В пень превратить. Или в коровий кизяк. Или… в крохотного щеночка, что для песьеголовца всего хуже. Фантазия у тамошнего начальства бога-а-атая…

— А кто его начальство? — спросил Денис.

Берендей нахмурился.

— Задай-ка лучше другой какой вопрос, — сказал он серьезно.

Ночное нападение явно стало для Берендея настоящей неожиданностью и глубоко взволновало опытного чародея.

Денис не стал обижаться на Берендея за то, что тот уклонился от ответа. Тем более, что за другими вопросами Денису в карман лезть не пришлось.

— А что такое Булава Света, о которой говорили песьеголовцы?

— Одна из сказок, каких в Архипелаге тьма тьмущая. Булава Света — это штуковина такая, в которой вроде бы собрана силища немереная. Ею и лиходеев побивать можно, и верхом на ней летать, и много чего еще. Но главное — с нею можно выйти в Закрытку и даже там, в Закрытке, ее волшебная сила сохранится! И еще, имеется такое древнее предсказание — насчет отрока, который найдет Булаву Света и станет ее хозяином.

— А вы в это предсказание верите? — затаив дыхание, спросил Денис.

Берендей, как ни странно, растерялся.

— Ну как тебе сказать, Денисушка… Я-то не верю… Точнее, уже не верю… — Берендей вздохнул, словно бы на что-то решившись, и, поглядев Денису в глаза, сказал уже более твердым голосом:

— Я совсем молодым был, как ты сейчас, когда о Булаве Света впервые услышал. Посчитал я, глупый, будто бы предсказание про меня сложено. Искал я ее долго. Заносило меня в такие места, что лучше бы нам с тобой о них и не слыхивать. Так уж я за нею гонялся, с такими ведьмами по молодости да по глупости якшался, что трижды мог сгинуть вовсе. И где ни искал я, не находил никакой Булавы. А главное, чем больше постигал я премудрости чародейской науки, тем яснее становилось мне, что Булава Света — это хрульские сказки, для легковерных дурачков выдуманные.

— А ведь это даже хорошо, — сказал Денис. — А то страшно себе представить, что случилось бы, если б Булаву Света захватил какой-нибудь песьеголовский «отрок».

— Соображаешь, — одобрительно кивнул Берендей.

— А можно еще спросить?

— Спрашивай.

— Так почему все-таки они напали именно на нас?