Деревенская сюита

На этом потрясения дня не закончились. Она вдрызг рассорилась с бабой Любой. Старая женщина настаивала на немедленном устройстве грядок, пока не стемнело.

Катя яростно сопротивлялась. Нашла коса на камень!

Завтра она ждала работников БТИ и твердо решила до конца дня хотя бы помыть полы в своем доме и обмести паутину в комнатах.

Баба Люба смирилась, но объявила ей молчаливый бойкот.

* * *

Катя со стоном повернулась на бок и закрыла глаза. Укоризненный взгляд обиженных старческих глаз перед мысленным взором не отпускал.

«Вот до чего вредная старуха, — вздохнула Катя, — и ночью покоя от нее нет!» Надвинула на ноги мягкие тапочки и осторожно, на ощупь, дошла до кровати старой женщины.

Она лежала на боку и тонко посвистывала носом. Жидкая косица разметалась по подушке. Натруженная рука поверх одеяла мерно двигалась в такт дыханию.

Катя осторожно потрясла старую женщину за плечо.

— А?! Что?! С Сонечкой?! — схватилась за сердце баба Люба, кряхтя, спустила ноги с кровати и подслеповато сощурилась.

— Не пугайся, — Катя присела рядом, обняла теплую со сна старую женщину и уткнулась ей в шею. — Не сердись, баба Люб! Разбуди меня рано-рано, пойду грядки делать.

Она поцеловала морщинистую щеку.

— Ты только не молчи! Давай мириться, а?

Баба Люба погладила Катю по голове и нарочито ворчливо зашептала:

— Ладно, ступай, спи. Разбужу!

Через несколько минут Катя крепко уснула.

* * *

Катя задумчиво смотрела в пыльное окно рейсового автобуса на пробегающий мимо пейзаж. Горделиво проплывали мощные стволы сосен в приглушенно зеленоватом мареве широких крон со скромным утонченным подлеском из молодого березняка. Березки в легком наряде из кружевных молодых листьев стыдливо прикрывали стройный стан тонкими ветвями под напором игривого, почти летнего ветра. Придорожные кюветы пестрели зарослями ярко-желтых мелких цветов на фоне резной изумрудно-зеленой травы.

«Красота! — восхищенно вздохнула Катя и с легкой грустью подумала: «Так мы с Сонечкой в лес и не выбрались».

Сегодня, наконец, баба Люба согласилась на «выездной» день. В воскресение любимый летний праздник Троица, и она не стала противиться Катиной поездке в Дубское. Вручила ей список с перечнем деликатесов и строго наказала купить повкуснее и посвежее.

Катя давно не была в райцентре.

Она устало улыбнулась, вспоминая.

Три дня после примирения со старой женщиной Катя осваивала науку огородных работ, сразу же воплощая теорию на грядках.

Продавщица Оксанка насобирала ярких красивых пакетиков с семенами, оставшимися от весенней продажи: моркови, огурцов, редиски, доселе неведомой редьки и каких-то пряных трав. Семенной картошки Катя набрала у бабы Любы в погребе. А два ведра диковинных сортов картофеля «на развод» неугомонная старая женщина «настреляла» по селу.

«Вот так-то, Катерина, ты теперь настоящая хозяйка! Только крутись — не ленись, — баба Люба с восхищением осмотрела ровные, по линейке, овощные грядки, и, мечтательно скосив глаза в Катину сторону, добавила. — Курочек бы тебе…» Но увидела ее сузившиеся от негодования глаза и примирительно сказала: «Ладно, ладно, не серчай, на будущий год заведем!»

Старый автобус основательно потряхивало на ухабах, но Катя, казалось, не замечала. Она утопала в мечтах о переселении в дом. В свой, собственный! Неделю, целую неделю, потратила на генеральную уборку и обустройство! Почти можно вселяться!

Дом нравился ей все больше. Уютный, хотя после смерти тетки Клавдии в нем никто не жил. Две просторных светлых с высокими потолками комнаты хвалились большими, или, как их еще называли, городскими окнами. Радовал длинный «холодный» коридор, летняя комната, называемая террасой. Прихожая в теплой части дома оказалась, правда, крошечной. Но им с Сонечкой вполне хватит! После тесноты бабы Любиного дома, у себя Катю все более чем устраивало.

Кухня — самая обычная. Просторная комната, с газовым котлом в углу, двух конфорочной газовой плитой у стены, раковиной с рукомойником за занавеской. На скамеечке два эмалированных ведра с водой, ковш с длинной ручкой. Но была в этой неказистой кухне одна очень притягательная для девушки вещь. Плита!!! Нет, не газовая. А настоящая дровяная кухонная печь с тяжелым чугунным верхом, двумя конфорками-крышечками, с прямоугольным для удержания тепла кирпичным сводом. Вычурная тяжелая металлическая дверка нависла над железным подтопочным листом.

«Подтопком в селе такую печь называют. Сейчас редко у кого встретишь, — пояснила баба Люба. — Когда газ в дом проводили, не захотела Клавдия подтопок ломать. От брата, говорит, память», — старая женщина скорбно покачала головой.

— Вон посмотри! — ткнула она заскорузлым пальцем. — Бачок сварной из железа вмазан, теплая вода чтобы под рукой была.

— Вот это да! — восхитилась Катя. — Клево! Музейный экспонат сельского интерьера.

Когда из терраски выволокли почти новый громоздкий телевизор «Самсунг» и круглую стиральную машину «Ока» в упаковке, Катя от радости полчаса скакала по комнатам. Кружила Сонечку, спотыкалась о сновавшую под ногами Шерри и лезла с поцелуями и объятиями к бабе Любе.