Деревянная грамота

Потом Семейка вспомнил что-то еще про бабью дурь - и так они коротали время, дожидаясь условных двух свистов, а их все не было и не было...

Молчал же Богдаш по уважительной причине - женка, с которой условился встретиться за деревянной церковкой Заиконоспасской обители, все не шла и не шла!

Желвак сперва переминался с ноги на ногу, потом стал и вовсе приплясывать. Он для соблазнительного дела обул нарядные желтые сапоги, не предназначенные для ночных зимних дозоров. И шапку нацепил щегольскую, корабликом, с бархатными отворотами, с золоченым запоном посередке, и под шубой был на нем полосатый зипун до колен, не простой, а тафтяный на подкладке, со многими пуговицами. Под зипуном же - чистая вышитая рубаха, и порты хорошие, и пояс шелковый плетеный, и и еще за пазухой печатный пряник с пышнохвостым петухом для подарка красавице. Ничего дороже пряника Богдаш ввек бы женке дарить не стал.

Уже пришло Желваку на ум, что красавица попалась ревнивому супругу, что поймана, прибита, и ждать далее не имеет смысла. Тут заскрипел снег под черевичками и появилась она - взволнованная, даже и на вид перепуганная.

- Ступай, ступай прочь скорее... - зашептала она.

- Муж гонится? - Богдаш приосанился. Уж заехать-то в ухо чурбану, от которого женка, заскучав, по сторонам поглядывает, он был всегда готов.

- Да убирайся же ты, Христа ради! .. - взмолилась красавица.

- А что стряслось-то? - не слыша шума погони и поняв, что это - одни бабьи глупости, коли не лукавство и притворство, Богдаш попытался обнять свою избранницу.

- Вот как схватят - так и поймешь! Всю подноготную из тебя выбьют, пообещала она. - Уходи - потом придешь! Потом... завтра... к обедне...

А больше и сказать ничего не смогла - Богдаш принялся ее целовать.

- Уходи... сгинешь ведь! .. - выдохнула она, отпихивая от себя молодца.

- Да не бойся! Пойдем к тебе... заласкаю... - шептал в самое ухо Богдаш.

И тут словно гром небесный грянул!

- Ага-а-а-а!!! - заорал неведомый голос. - Вот он где! Имай его, подлеца!

Богдаш отскочил от женки, прямо на лету разворачиваясь.

Кроме пряника, было у него под полой шубы и еще одно угощеньице - не для красных девок и блудных женок, а для назойливый мужей. Звалось оно медвежий нож. Клинок был тяжелый и длинный, крестовина - большая, знающие люди сказывали, что таким чингалищем и впрямь можно медведя порешить, а уж очумелого муженька - и подавно!

Но против медвежьего ножа был не одинокий муж-чурбан с каким-нибудь ослопом, а целое воинство. Справа и слева оказались вдруг не кто-либо, а стрельцы с пищалями.

И объявился вдруг пылающий факел, осветивший возбужденные лица.

- Ну, сказывай! - гремел меж тем тот, кого Богдаш все еще почитал за обманутого супруга. - Кто тебя сюда подослал?!

- А ты кто таков? - грозно спросил Богдаш. - Тебе самому тут чего надобно?!

Он пытался разглядеть возмущенного мужика, но тот был в шапке и в тулупе с поднятым воротом, откуда торчала лишь борода, сам - гора горой, а глотка - мало чем послабее Тимофеевой.

- А надобно мне знать, какой злодей тебя нанял и сюда подослал! И что тот злодей-немец велел тебе отсюда вынести! Коли добром повинишься - то и не будет тебе ничего, а коли упираться станешь - повяжем, и правду уже на дыбе из тебя добывать станем! А ты - ступай сюда!

Это относилось к обомлевшей женке. Она не шелохнулась, только поднесла к губам сжатые кулачки да тихо ахнула.

- Ого?!? - изумился Желвак. - И что же я подрядился отсюда вынести? Букварей мешок?

Он покосился на стрельцов - те воткнули в снег древки бердышей, пристроили в нарочно сделанных выемках дула пищалей и честно целились в Желвака.

- Вот то-то они, враги государевы! - воскликнул мужик. - Сколько тебе в Немецкой слободе заплатили, чтобы ты здесь околачивался да чужих женок приманивал? Гаврила Михайлович! Выдь, глянь-ка на аспида!

- Не вопи, Степа, - тут из-за стрельцов вышел пожилой человек в тулупе внакидку поверх шубы с большим бобровым воротником, в руке у него тоже был факел. - А ты, молодец, не валяй дурака, а покорись Земскому приказу. Не то...

Тут стрельцы как-то особенно опасно шевельнули свои пищали.

- Не дам! - соблазненная Желваком женка вдруг кинулась между ним и пищальными стволами. - Вот только стрельни, Гераська! ..

Главный во всем воинстве крикун выскочил вперед и стал оттаскивать красавицу за руку.

- Караул! - закричала она. - Всю Москву на ноги подыму!!!

- Аспида не упускайте! - приказал пожилой человек.

Тут Богдаш понял, что в общей суматохе ему и впрямь может перепасть пищальная пуля.

Он сунул пальцы в рот и свистнул тревогу - долгим и коротким свистом.

Очевидно, чего-то этакого от него ждали - опытным глазом он уловил яркую искорку зажженного фитиля и кинулся боком в сугроб, и перекатился...

Выстрел не достал его, зато раздался точно такой же свист и глуховатый стук копыт.

- Держись, Богдаш! - громогласно потребовал Тимофей и вылетел из-за поворота.

В руке он держал пистоль и уже искал взглядом, куда посылать пулю.

- Что за черт! - воздев факел ввысь, воскликнул Гаврила Михайлович. Назад, молодцы! Ты, что ли, Тимофей?! . Твоя глотка звероподобная?!?