Дерево-людоед с Темного холма

Похоже, Тэруо первым вышел в сад. Наутро после тайфуна он нашел свою жену Ятиё у корней гигантского камфорного лавра бездыханной. В черном пальто, вся промокшая, она лежала лицом вниз на земле. Ее голова была повернута к дереву, а костыль отброшен и валялся в стороне. Кость правого плеча была раздроблена, как в результате жестокого избиения, а на правой стороне лица виднелись ужасные синяки. Все выглядело как повторение жуткого нападения, произошедшего несколькими днями ранее.

Связавшись с больницей, Тэруо выяснил, что на кровати в палате Ятиё была обнаружена записка. Неразборчиво, сильно дрожащим почерком был написано:

«Меня кое-кто ждет, я отлучусь ненадолго, но скоро вернусь».

Женщина так и не вернулась в палату.

Рядом с окном в ее палате находилась пожарная лестница, по которой нельзя было подняться и войти снаружи, но, в случае пожара или эвакуации, пациенты легко могли открыть замок на окне и выбраться на улицу. По словам лечащего врача, Ятиё Фудзинами успела немного восстановиться и могла встать без посторонней помощи, но у нее не хватило бы сил самостоятельно преодолеть большое расстояние. Это означало, что кто-то заставил женщину открыть окно и проник в палату, а затем вынес ее на спине и увез из больницы.

Была еще одна пугающая деталь. Прибыв на место преступления, детектив Тангэ поднял тело женщины с земли и обнаружил под ним нацарапанные прямо поверх грязи слова «Леона» и «мужчина», по всей видимости, оставленные самой Ятиё.

Похоже, это было ее предсмертное послание. В пользу этого говорил и тот факт, что под ногтями пальцев на ее правой руке было обнаружено много забившейся грязи.

Слова, очевидно, были лишь частью более длинного послания, продолжение которого было утрачено. Была ли вторая часть смыта дождем, или у женщины просто закончились силы, неясно, но начальный фрагмент чудом сохранился. Ятиё из последних сил закрыла собой послание, пытаясь сохранить написанное.

Для Леоны все складывалось наихудшим образом. Всем известно, что в своем предсмертном послании жертва часто оставляет имя своего убийцы. Неужели Ятиё обвинила дочь в своей смерти? Это, должно быть, шокировало девушку.

К счастью, мы могли выступить свидетелями защиты. Леона, все это время путешествовавшая вместе с нами, находилась на другом конце света. Она была невиновна!

Послание выглядело очень загадочным. Кроме имени девушки, там был еще иероглиф «мужчина» – но зачем? Каким могло быть продолжение?

Однако и это было не все. Нас ужаснула еще одна смерть, произошедшая, пока нас не было в Японии. Тело Юдзуру было обнаружено при крайне странных обстоятельствах, повергших нас в шок.

Обнаружив тело Ятиё, Тэруо собирался было вернуться в дом и вызвать полицию, но его внимание привлек камфорный лавр. Среди ветвей в густой кроне гигантского дерева, растрепанного бурей, виднелось что-то странное.

Кажется, это были мужские брюки.

Мужские брюки, висящие в форме буквы V.

Пошатываясь, Тэруо направился к дереву. По мере того как он шаг за шагом приближался к лавру, его сердце билось все быстрее и громче. Глаза мужчины расширились, и он громко закричал.

Из верхушки ствола торчала нижняя часть тела мужчины. Ноги в черных брюках были направлены в небо, как будто недавно выросшие ветки, в форме латинской буквы V. Обуви на ногах не было, только черные носки.

Что до части тела выше пояса, то… ее просто не было. Верхняя половина тела была полностью погружена в ствол камфорного лавра, который был расколот посередине и теперь напоминал огромную пасть крокодила. Все выглядело так, словно гигантская змея успела заглотить только половину человеческого тела – от головы до пояса.

* * *

Киёси Митараи сидел на одном из корней камфорного лавра на заднем дворе дома Фудзинами. Он сложил ладони вместе, оперев локти о колени, и не отрываясь смотрел на дерево.

После тайфуна по саду были разбросаны ветки и листья, а земля была сырой из-за проливного дождя. Из-за прошедшей бури все деревья в саду теперь выглядели иначе. Сад напоминал мне женщину, которая всегда опрятна, но ее прическа слегка растрепана сильным ветром.

Только камфорный лавр, казалось, ничуть не изменился – он не сдвинулся ни на сантиметр, и его толстый ствол, подобно крепкому бессмертному великану, прочно стоял на земле.

Митараи выглядел так, словно собирался всю ночь просидеть на корнях камфорного лавра. Кажется, даже он, всегда веривший только в логику, наконец признал силу этого таинственного дерева и решил бросить ему вызов.

Глядя на то, как серьезен и молчалив мой друг, я подумал, что на этот раз он может проиграть. Ведь Джеймс Пэйн, как выяснилось, ни при чем, во всем виноват камфорный лавр!

Митараи сидел на корнях несколько часов; солнце уже давно село. Сперва я оставался рядом с ним, но, решив не мешать ему думать, вернулся в комнату с пианино, которая раньше служила детской для Леоны. Из окна я мог хорошо видеть Митараи, одиноко сидевшего на заднем дворе.