Дерево, увитое плющом

«О Господи, он привлекательный. Можно даже сказать, потрясающий-. Но Юлия никогда не выказывала малейших признаков, что он ей нравится, а имела для этого массу возможностей… Бог его знает, но если она не воспринимала потрясающей внешности Кона в пятнадцать и шестнадцать, скорее всего никогда и не будет. Вы забываете, она здесь воспитывалась, думает о нем, скорее всего, как о брате… И не особенно любимом».

«Вы так думаете? Я не очень разбираюсь в этих вещах. Это выглядит так правдоподобно и так… удобно».

«Удобно? Сомневаюсь! В любом случае, Юлия не придурок, и у нее была масса времени влюбиться в Кона, если бы она вообще собиралась, а вместо этого… Все немного… трудно, сейчас, в Вайтскаре. Я не могу объяснить, почему… Это вроде эмоционального климата…»

«Знаю, — ответил он к моему удивлению. — Все почему-то слишком хорошо осведомлены о том, что делают другие».

«Вы почувствовали? Тогда вы понимаете. Это частично связано с моим возвращением, и дедушкиным ударом, и новым завещанием… Да вообще со всем. Но это довольно неприятно и определенно выводит из равновесия. Юлия это точно чувствует, и я ужасно боюсь, что сделает что-нибудь откровенно глупое. Если бы не это, я была бы совершенно счастлива, что я здесь, и полагалась бы на ее благоразумие и вкус, но сейчас…» Мой голос перестал мне подчиняться, и я замолчала.

«А вы знаете, — спросил Дональд, — что хотели вы того или нет, вы сейчас сделали мне комплимент?»

Я посмотрела на него. Он выглядел довольным, расслабленным и уверенным в себе, осторожно набивал трубку табаком. Я неожиданно осознала, что пытаюсь повлиять на совершенно взрослого и полностью владеющего собой барашка. Недооценивала я его, и Юлия, к моему облегчению, тоже. Я вздохнула и ехидно улыбнулась. «Не обращайте внимания. Это мой двойной язык. С чего вы взяли, что я имела в виду вас?»

Он сверкнул глазами. «Мне никогда и не приходило в голову, что вы можете иметь в виду кого-то еще. Это одно из благословений Шотландии — четкая и несгибаемая самооценка».

«Тогда держитесь за нее и забудьте о Коне. Бог все видит, чего это мне в голову взбрело? Дональд, не спрашивайте почему, и можете ругать меня, если хотите, за то, что я вмешиваюсь, но я откровенно мечтаю, чтобы вы просто спросили девушку!»

Замечательная у него улыбка, он совершенно преображается. «С удовольствием. Теперь пойдем, и поосторожнее на этом откосе, тут могут быть плохо закрепленные камни. Возьмите мою руку. Вот так».

«Бог ты мой, а вода глубокая, да?»

«Это так. Но можно идти по краю, берег безопасный».

Тихая вода, зеленая, как биллиардный стол, не шевелясь стояла в берегах таких ровных, будто это плавательный бассейн. С двух сторон он ограничивался вертикальными скалами, со стороны, где мы стояли — плоская на вид монолитная скала под углом спускалась к воде примерно четырьмя футами ниже. У берега тень делала воду на вид опасной, но там, где на нее попадало солнце, сквозь сияющую поверхность виднелись растения и камни, зелено-желтые и зелено-золотые, как груши, утонувшие в ликере «Шартрез».

«Смотрите, — Дональд указал на одну из плит, которая как крепостное сооружение привалилась к краю бассейна. — Видите тот кусок скалы?»

«Да. Похоже, что он обтесан. Такой симпатичный и правильной формы прямоугольник».

«Он и был обтесан. — Что-то в его голосе заставило меня на него взглянуть. — Посмотрите еще раз. Видите знаки?»

Я уставилась вниз. «Я… Кажется… Не уверена. Вы имеете в виду что-то вроде грубых линий по диагонали через блок? Это ведь, наверняка, не искусственно?»

«Думаю, что да. Некоторые из них явно сделаны долотом. Этот блок уже давно под водой, а даже тихая вода разглаживает поверхность камня, если ей дать время».

Я встала и посмотрела на него. «Время?»

«Не знаю, как долго, потому что не знаю, когда эту часть каменоломни затопило. Но камни вырублены примерно две тысячи лет назад».

«Две ты… Вы хотите сказать, римлянами?»

“Так мне кажется. Примерно две тысячи лет назад они устроили здесь каменоломню. Позже, возможно, намного позже, «белый шрам» среди лесов был снова открыт и снова начались разработки. Возможно, римские работы были уже затоплены, в любом случае, начали новые, а первоначальные оставили разрушаться. А в этом году была сухая весна, уровень воды немного снизился, как раз, когда я оказался в этой части света и увидел камни. Вот как бывает».

«Это… Это важно? Простите меня, я отвратительно невежественна, но о чем это говорит кроме того, что они брали отсюда камень для строительства Стены?»

«Не для Стены. Вряд ли они везли его так далеко. Для Стены они добывали его прямо на месте».

«Для крепости на Западной Гари тогда? Хабитанкум, там, где вы работаете?»

«То же самое. Там есть камень. Они всегда использовали местный материал, когда могли, конечно, чтобы сэкономить время и транспорт». Похоже, он чего-то ждал, смотрел с доброжелательным любопытством, но вовсе не сразу до меня дошел очевидный вывод.