Деривация. Главы 1-21 из 23.

— Короче смотри, старлей, — говорил Змей. — Всем подразделением в полном составе ты действовать не будешь никогда. Ежедневно от твоей роты будут выделять легкие и тяжелые пары на различные задачи — или будете работать на поддержке садыков, или сопровождать всяких полководцев, они это очень любят, может будешь выходить на задачи в составе офицерских рекогносцировочных групп, и всегда, каждый день две легкие пары будут находиться на постах охраны. С полководцами советую ездить самому или кому-то из офицеров, генералы это могут оценить, когда момент настанет, ну, сам понимаешь.

— Лучше расскажи из практики, что-нибудь, — попросил Паша. — Хотелось бы знать, что нас ждёт…

— Да что из практики… — Змей почесал в затылке. — СВД здесь показывает себя прекрасно, особенно если принимать во внимание пылевые бури, а они бывают чуть не каждую ночь. Винтовка, даже если забивается пылью, то продолжает нормально работать, в отличие от штатовских М-39 и М-110, которые просто встают колом после пылевой бури. Но из СВД дальше 800 метров тут никто не стреляет, хотя мне известен случай, когда в Алеппо снайпер из третьей бригады спецназа тремя выстрелами положил пулеметный расчет с дальности 1250 метров.

— У меня срочники на 800 в головной габарит спокойно попадают, — сказал Паша, похвалив толи срочников, толи себя.

— Я не спорю, — сказал Змей. — Только СВД этим и ограничивается, если ты не супер-пупер стрелок. Манлихеры триста-восьмые здесь до 1200 уверенно могут укладывать пули в грудную фигуру, но самое здесь то — это Манлихеры три-три-восемь и крупнокалиберные АСВК. Это винтовки свободно работают на полтора и более километра. Да ты и сам скоро поймешь, что именно эти стволы у тебя будут выполнять основную работу. Поэтому сразу постарайся для "тяжелых" снайперских пар создать самые лучшие условия — именно они будут делать всю "войну".

— Понял, — кивнул Паша. — А что прицелы? Ночники, тепляки? Насколько они эффективны?

— С "тепляками" здесь не всё так просто, как кажется. Пустыня за день нагревается, и её температура выше температуры человека, поэтому до двух часов ночи про тепловизоры даже не вспоминай. Часам к трём, если нет пылевой бури, тепловизоры начинают хоть что-то прояснять, но не факт. Эти твари могут ставить тепловые приманки — и работать против снайпера. Такие факты уже имели место быть, и были потери. Разведчики говорят, что так действовали британские сасовцы, но может это были и американцы, что для нас без разницы — одинаково "приятно".

— Ответная работа ведется? — спросил Паша.

— Ну, а куда без нее, — усмехнулся Змей. — Когда "тяжелыми" их отрабатывали, когда артелью или аваицией… всякое бывает.

— Мне Седов сказал, что за девочек из 35-й мои коллеги сполна отомстили…

Змей широко улыбнулся:

— Мы там только местный электорат перещёлкали. Кураторов нам убивать запретили, поэтому мы им только ноги прострелили…

Бача, Бурый и Гасан заржали. Паша и остальные офицеры с уважением и интересом посмотрели на своих собеседников. Спустя несколько рюмок Змей уже заканчивал рассказ о проведенном мероприятии, обильно разбавляя его остротами и колкостями в адрес своих подчиненных:

— Гляжу, "хамви" к нам покатили, ну всё, думаю, трындец. В моей родной школе к первому сентября бюст героя теперь уж точно откроют. Хорошо, что мы к этому времени успели все следы замести, не поленились. А Бурый там щель присмотрел, оценили — вроде все туда влезем, со всеми своими манатками. Стали рюкзаки и стволы туда толкать, потом сами полезли — я ногой своих парней утрамбовывал…

— В глаз мне наступил, — вставил Бача. — Мне так больно было, аж невмоготу. Но орать нельзя — пиндостанцы рядом уже. Того и гляди — прочухают, что мы тут, и тогда пришлось бы зарубиться с ними. Скандал бы вышел… международный!

— Ага, — улыбаясь, вставил Бурый. — Представляю, как бы Маше Захаровой пришлось со скорбью и трепетом говорить про ошибочно уничтоженный американский патруль…

— Кто бы его уничтожал? — Змей строго посмотрел на Бурого. — Ты? Ты же самый первый в щель полез, причитая, что сховаться не успеваем.

— Ой, да я может раз и сказал, что опаздываем места занять, согласно купленным билетам… — парировал Бурый.

Препираясь, они хохотали, будто говорили о чем-то очень смешнои… а офицеры снайперской роты смотрели на эти препирательства, открыв рты.

— Я залез последний, — продолжил рассказ Змей. — Достал из разгрузки две "лимонки", пистолет приготовил, думаю, если что, то последняя гастроль будет очень яркой и громкой.

Змей сделал жест рукой и Денис разлил по рюмкам.

— Замерли, лежим. Слышу, машины остановились, толпа спешилась. Говор и английский и арабский. Из их разговоров понимаю, что они толкуют об одном — снайпер, снайпер. Шаги и голоса всё ближе, сердце аж из груди вырывается, ну, думаю, сейчас они меня по стуку сердца и услышат. Сжал на гранатах усики. По доскам кто-то прошел, под которыми мы лежали. У меня от напряжения аж круги красные перед глазами. И тут кто-то из моего доблестного и героического войска как бзднёт! Да еще громко так!