Держи меня крепче (СИ)

Но ещё минуту назад я твёрдо знала, что люблю его, а он меня. Как же так?

— Знаю, — ответила я с большим трудом. Язык меня не слушал.

— Ты не должна была прочесть.

Я кивнула, подтверждая. Можно подумать, я хотела этого.

— Не должна.

— Ну, зачем? — он вскрикнул, сцепил руки на затылке и принялся раскачиваться из стороны в сторону.

Поза человека, которому некуда деваться, который не знает выхода из сложившейся ситуации и просто стоит в тупике.

— Значит, это правда? — спросила я.

Да, я поверила во всё сразу, но спросить не мешало. Ведь эта дружная троица чтит приколы гораздо выше этики и морали. В глубине души я мечтала, он скажет, что это была шутка. Но Алекс не обнадёжил меня, подтвердив, что всё правда:

— Я люблю Егора, — прыгающими пальцами он достал сигарету, закурил, предложил и мне, но я отказалась.

— И я его люблю, — сказала я ему. — И поэтому я не хочу, чтобы он попал в такую же ситуацию, как и я. Не надо говорить ему. Он не поймёт. Он не примет этого. Прости, но я тоже не могу принять. Это чертовски сложно! — я всплеснула руками, хлопнув ими с размаху о колени. — Я — нет. Я не понимаю. Как так можно? Нет!.. Это противоестественно. Это… грех…

Воздух в лёгких закончился, я замолчала, подкинув Лёхе пищу для размышлений.

— Не говори никому, — попросил он.

— Конечно, — неужели он думает, что мой мозг жаден до сплетен?

— Я уже сотню таких писем написал. Но ни одно не дошло до него… — глухо рассмеялся Алексей, выпуская дым. — Я не смог…

— И хорошо. Не нужно посвящать его. Это добром не кончится…

— Никогда не знаешь… — сказал он мне тогда.

Но я-то знала, что Егор не такой. Мне лишь не хотелось, чтобы брат, узнав правду, отверг друга. Он бы так и сделал. Он бы не вынес безответно влюблённого в него друга нетрадиционной ориентации, это разбило бы Егору сердце.

Но мало ли что мог сделать с собой этот псих. В петлю Лёха уже прыгал, судя по письму. Дурной.

Мы с Лёшей тогда договорились, что он будет молчать о своих чувствах, а я скажу, что мы расстались с ним по моему желанию. Чтобы мой брат не вздумал бить морду другу за моё разбитое сердце. Я тоже обещала молчать.

Я нашла ему тысячу отговорок, и в сердце моём он был прощён, ведь что плохого в том, что он любит парней, а не девушек, как обычные люди? Он сам страдает. Какое право имею я судить его? Главное, пусть не суётся к моему брату. Это единственное условие.

Но именно оно и не было выполнено.

И я, сидя у стены на холодном полу, наблюдала ту картину, которую не смогла бы представить даже в самом страшном кошмаре.

Такое просто не может быть правдой.

Это шутка. Шутка… Шутка? Нет, это реально. Всё реально. Я закусила запястье с внешней стороны, чтобы не закричать.

Широко распахнутыми глазами я наблюдала, как Егор уложил Лёшу на кровать и, взяв с прикроватной тумбочки воды, набрал её в рот и обрызгал того, как их пульверизатора. Хотя тот не потерял сознания. Алекс тоже был в шоке, как и я. Только Егор ещё не вступил в наши тесные ряды, задушенных в крепких объятиях троюродной тётушки Шизы.

Лёха что-то прошептал на ухо моему брату, и тот медленно повернул голову в мою сторону. Потом накинул на себя джинсы, валявшиеся под ногами, и подбежал ко мне в попытке обнять, но я чисто машинально увернулась.

— Ленк, Леночка, Ленок, прошу, не молчи… Я… Я переживаю за тебя… — крутился около меня Егор, слова не клеились в речь.

Я стоически молчала, наблюдая, как из его глаз тонкими струйками текут слезы в две извилистые тропинки. Мне бы тоже хоть капельку слёз.

Из комнаты на меня таращился Лёша, а со стены напротив с картины сознательный мужчина говорил нет рюмке с содержимым, прокачанным градусами, утверждая, что без закуски не пьёт. То ли Егор проследил за моим взглядом, и его озарила эта «замечательная» идея, то ли сам он шибко умный, и как ему только черепная коробка на мозги жмёт, но он убежал куда-то, а вернулся через пару секунд с бутылкой чего-то коричневато-янтарного на вид и по вкусу — обжигающему горло, но выводящего из состояния ступора на ура.

— Эй, фу, я же закодировалась на выходных, — тут же сплюнула я на пол то, что противно жгло язык.

— Извини, — прошептал Егор после того, как тоже опрокинул в себя стакан.

— Что это?

— «Джек Дэниэлс», — и что мне даёт это название?

Я кивнула, типа поняла, хотя сама ничего не поняла.

Егор налил ещё один стакан и отнёс его Алексу. Тот опустошил его, и взялся за сигарету. Егор же вернулся ко мне и сел напротив, сложив ноги в позе лотуса.

— Спрашивай, — развёл руками брат, давая мне волю.

И… мне многое хотелось узнать. Спросить ещё больше. Я не знала с чего начать, а с другой стороны — должна ли я знать? Но любопытство победило.

— Так ты… значит… любишь его? — я указала в сторону смолящего сигареты Лёши.

— Да, — безэмоционально подтвердил брат.

— Это… шутка, да? Вы решили прикольнуться?.. — прозвучало это со слабой надеждой, но ведь надежда умирает последней.

— Нет, — отметая всякие сомнения и убивая надежду, поделился правдой брат.

Три хороших девочки: Люба, Надя, Верочка.