Держись от него подальше

– А чего ты хочешь от меня? Чтобы я перестала быть какой? Красивой, яркой или крутой?

Мне больно это говорить, но, кажется, Аня ничего другого не услышит. По крайней мере, она меняется в лице – злится и морщит нос, мол, да-да, рассказывай дальше, как ты хороша.

– Ань, честно, тебе я чем мешаю? Я отказывала тебе в помощи, унижала тебя? Я просто отказалась в какой-то момент вместе с тобой ненавидеть Олю. Мы с ней разные. Мы с ней не стали близки. Но она не демон. И ты не поверишь, но, если придешь к ней и попросишь пройтись с тобой по магазинам, она от счастья слюной подавится.

– Ой, вы что, прям по душам с ней говорили? – Аня опять пытается взорваться.

Но я не даю:

– Ты не веришь мне?

– Ты не знаешь, о чем говоришь!

– Знаю. Потому что если ты считаешь себя дурнушкой сейчас, то я считала себя дурнушкой тогда, оказавшись среди них, модных и красивых. Мне до них далеко. Было. И знаешь, стать такой, как они, легче, чем прочитать от корки до корки хорошую книгу. Были бы деньги и желание. А знаешь что? Когда я сюда вернулась, меньшее, о чем жалела, – это потеря вещей и компании, в которой меня не понимают.

– И что ж ты с ними тогда…

– Был Егор. Мне жаль, что любовь к нему была больше, чем наша дружба. И еще больнее, что твоя нелюбовь к Оле сильнее, чем наша с тобой

дружба.

Аня кривит губы и отворачивается.

– Ты не веришь мне?

Встаю с лавочки и сажусь перед Аней на корточки, так чтобы мы оказались лицом к лицу. Ловлю ее руки и крепко сжимаю.

– Я ушла не за красивой жизнью. Я ушла из-за большой любви. И я не хотела тебя бросать и не бросила. Просто моя жизнь изменилась, как изменилась бы и твоя, встреть ты кого-то и полюби так же сильно. Ань, это было неправильно – заменять человеком целый мир. Но и ты живешь неправильно, все силы направив на то, чтобы презирать родную сестру.

– Не лезь в наши от…

– А мне можно лезть?

Тонкий голос Оли вызывает у меня улыбку – она приехала. А я почти не надеялась.

– Что ты тут делаешь?

Аня гневно на меня смотрит, а Оля как будто никого не замечает, кроме сестры. У меня чувство, что это не девочки встретились лицом к лицу, а две Аси из прошлого. Ася-«курочка» и Ася-капитан.

– Ань! Это правда, если ты подойдешь ко мне…

– Да не нужна мне твоя помощь!

Аня выпускает иголки, как обычно, но я за этим уже не наблюдаю.

– Удачи, – шепчу Оле и иду в квартиру, где ждут подруги.

Глава 39

Лена и Яна сидят на кухонном подоконнике, болтают с бокалами вина в руках. Кажется, что они уже не первый и не десятый раз у меня в гостях.

– Сбежала? – Яна тут же вскакивает. – Аня… все? Не придет?

– Все зависит от Оли, – отвечаю.

Яна тут же прижимает руки к губам:

– Что ты наделала…

– Исправила кое-что, не более того. Думаю, что, если бы я тогда не ушла от одной сестры к другой, у них мог бы появиться шанс. Вот сейчас у них он, быть может, и появится.

– Да нет!

– Оля два года провела, слушая мои проповеди про кино, важность женской дружбы, про наши тусовки на первом курсе, квизы. И знаете, что я вам скажу? Оля всю жизнь завидовала Ане не меньше, чем Аня – Оле.

– У соседа всегда трава зеленее, – философски подмечает молчаливая Лена, которая никогда не проронит лишнего слова. – А у тебя хороший вид из окна.

Она кивает на квартиру Кострова, где горит свет. Он в одних пижамных штанах перетягивает веревку с Вячеславом.

– Вы вот прям точно просто друзья? – шепчет Яна, глядя в окно.

– Ну вот если прям точно… – нерешительно начинаю я.

Оля и Аня заваливаются спустя три часа, чтобы попрощаться и поехать домой. Они обе заплаканные, но уже совсем не злые. Аня смотрит на меня почти с сожалением. Хоть что-то новое. Мне кажется, что лед тронулся наконец. И становится тепло на душе.

То, чего мне так не хватало. Три часа с Яной и Леной в разговорах взахлеб выворачивают наизнанку, и я честно делюсь тем, что у меня внутри, и говорю о многих вещах. Так странно обсуждать свои страхи прилюдно, разбирать каждый из них на детали. Проговаривать и слышать в ответ, что я не одна такая. Что никто ничего о своей жизни на самом деле не знает. Я говорю: кажется, единственное, что я люблю, – это кино и швейная машинка. Старушка и гипсовый кот Персик. А слышу, что Яна до чертиков боится брака и совсем к нему не готова. Лена мучается от синдрома самозванца и смелая только в сети – в жизни же двух слов связать не может и вот-вот погрузится в депрессию: последние полгода боится выходить из дома.

Проблемы, оказывается, есть у всех.

И я нормальная. Вообще-то даже не самая потерянная. У меня есть не так уж и мало – Костров, например. Вспоминаю про это и зависаю у окна, глядя, как он там сидит за столом с ноутбуком, то и дело поглядывая на мои окна.

– Ась! – Аня заставляет к ней обернуться.

– М-м?

– Мы пошли.

Вижу, что девочки уже оделись, как будто я выпала не на минуту, а на целый час.

– Нас Оля развезет по домам.

Как только про нее заходит разговор, Оля машет ключами и улыбается мне:

– Посидим завтра в обед в кафе?

Я смеюсь, а потом начинаю плакать, как настоящая истеричка, и Аня делает то же самое, прежде чем меня обнять.